Вы не поверите, я дописала. Сейчас уже сил нет вычитывать, все завтра-завтра-завтра. Сейчас - спать.

@темы: оридж

---

Школа инкубов, глава 14

Глава 14. Возвращение.
1
После финальной битвы обычно следует награждение победителей. Главный злой повержен, главный герой получает девушку. Или что-то вроде того. Конор много раз видел такое в кино и читал в книгах. Победить – значить получить что-то, что иначе добыть никак невозможно. Свободу. Любовь. Жизнь.
Так бывает, потому что это справедливо, а люди мечтают о справедливости. О том, что в конце концов каждому воздастся по заслугам: добрые дела обернутся добром, а за злыми деяниями, независимо от намерений злодея, последует неотвратимое наказание. Правила едины для всех, и неважно, демон ты, ангел или просто человек. Нет никакого значения, во что ты веришь и где находишься; если ты виноват, то будешь наказан, если наоборот – награжден.
Во всяком случае, в это всегда хочется верить.

Однако там, где был Конор...

Однако там, где был Конор, эти правила, похоже, не действовали. Или, может, они не распространялись конкретно на него? Иначе почему ему, победителю, не досталось никакой награды?
Его девушка оказалась вовсе не его, а о свободе не приходилось и мечтать. Даже само существование Конора снова было под вопросом. Вернувшись в школу, он обнаружил, что за время его отсутствия мало что поменялось. Занятые близостью Апокалипсиса демоны, казалось, не обратили на его отсутствие никакого внимания. А может, его вклад в победу показался им до того незначительным, что не заслуживал даже упоминания.
Уроки шли своим чередом. Учителем индоевропейского у инкубов снова стал Верделет, отпущенный на свободу после падения (или правильней сказать, вознесения?) Самаэля. Он вернулся бледным, похудевшим и нехарактерно молчаливым. Рассказывая о правилах грамматики, он блуждал взглядом по лекторию, лишь иногда спохватываясь, что нужно задать вопрос ученикам. Ответов, впрочем, он тоже не слушал.
Место преподавателя Теории Зла занял Сабнак. Он постоянно ворчал, что уроки мешают ему заниматься прямыми обязанностями — наводить прядок в школе инкубов, свалившуюся, о силы зла, на его голову, однако дело свое знал. В отличие от Велиара, любившего задать ученикам задачку посложнее, Сабнак ко всему подходил просто. Вот черное, вот белое, и пока они не смешиваются, Земля будет вертеться. Помни, на чьей ты стороне, и делай, что должен. Если подумать, его занятия были единственным, что как-то примиряло Конора с действительностью.
«В каждом из вас теплится огонек жизни», – сказал как-то Агварес.
Однако сейчас сам Агварес вместе с Велиаром гнил (или, может, таял) где-то глубоко под землей Пандемония, но его слова звучали в голове Конора постоянно, точно заезженная пластинка. Каждый раз, натыкаясь на эту мысль, он привычно удивлялся, словно нашел чужую вещь в своей, до последней пылинки знакомой комнате. Его собственный огонек погас там, в саду, под сломанной яблоней, где награду Конора получил тот, кому она не предназначалась.
Вспоминая этот момент, Конор каждый раз умирал снова, а приходя в себя, оказывался еще на шаг ближе к тому, кем, собственно, и должен был стать: зомби.
В каждом есть огонек жизни. Тот, что горел в нем, по-видимому, питала несбыточная надежда. Теперь, когда ему открылась правда, Конор не видел смысла бороться дальше. Зачем, если рядом не будет Лилит?
Может, ему бы помог разговор с ней, но суккуб пропала.
Вернувшись из Пандемония, они прошли вместе с ней через залитый рассветным солнцем двор, еще не зная, что эта прогулка станет для них последней.
Лилит молчала всю дорогу, и Конор не приставал с расспросами — все ждал подходящего момента. Потом он корил себя: надо было задать вопрос, расставить все точки над «и». А теперь мысли о невысказанных слова и невыясненные обстоятельства придавливали его к земле, занимали голову целиком, не позволяя думать ни о чем другом.
В своем доме Лилит беззвучно свернулась на постели, словно кошка в предчувствии дождя. На Конора она по-прежнему не смотрела, и он, решив, что его миссия выполнена, уже повернулся, чтобы уйти. Однако суккуб схватила его за руку.
– Останься, – тускло попросила она – словно осенний ветер шевельнул мертвые листья деревьев.
Значит, он ей все-таки нужен.
– Я здесь, – Конор присел на край постели, сжимая безжизненные тонкие пальцы.
Лилит прерывисто вздохнула и закрыла глаза.
Его тело казалось чужим – несколько дней без холодильника и десяток смертельных ранений было не под силу залечить никакой мгновенной магии. Кнору нужно было лечь в свой ледяной гроб и отключиться от реальности часов на восемь. Или, как советовал Сабнак, на двенадцать. Закрыть глаза и не думать. Просто не думать ни о чем.
Но Лилит цеплялась за него так, словно он удерживал ее от падения в пропасть, и Конор погладил ее по волосам, а потом притянул к себе, положив голову суккуб к себе на колени.
– Я никуда не уйду, – пообещал он. – Спи.
Так она и сделала.

2
Когда Конор проснулся утром, Лилит рядом не было. Не было ее ни в кухни, ни в зале, ни в коридоре, ни во дворе. Не осталось даже записки – суккуб словно растворилась без следа, смытая дождем в сердце Ада. Поразмыслив, Конор решил дождаться ее. Побродив еще немного по опустевшему дому, он добрел до холодильника и поднял крышку. Лучше набраться сил перед ее возвращением, решил зомби. Вдруг ей понадобится еще кого-нибудь спасти?
Дневные сны были обрывочны, а к вечеру Лилит не вернулась. Конор ждал ее всю ночь, пока за окнами ни забрезжил рассвет, а потом снова залез в холодильник.
Через три дня стало ясно: Лилит не вернется. Конор отметил это как-то без эмоций, словно просто поставил галочку в списке. А утром отправился на занятия.
– Конор!
Карина увидела его первой: замахала рукой, заулыбалась и кинулась навстречу, придерживая на ходу свой огромный живот.
– Я так рада тебя видеть! – она неловко обняла его, сияя улыбкой. - Мы уж думали, ты не вернешься... Тут все только о тебе и говорят. Это правда, что ты сражался с самим Сатаной? Ты – избранный, да? Если станешь новым дьяволом, не забудь про друзей, ладно?
Карина тарахтела, словно пулемет, не давая ему и рта открыть: засыпала множеством вопросов, не требовавших ответа, удивлялась, восхищалась, перебивала сама себя, стремясь выдать максимум новостей в минимально короткий срок. Отчаявшись выхватить из ее речи хоть какую-то связную информацию, Конор нацепил свою самую доброжелательную улыбку и закивал в такт словам подруги, словно китайский болванчик.
– А тут у нас сплошной бардак, – продолжала Карина. – Говорят, этот набор последний, потом школу закроют, представляешь? Так что всем нам крышка, наверное... Ну, не всем – Миша-то сбежал!
Эта информация дошла до сознания Конора.
– Сбежал?! – ухитрился он вклиниться. – Значит, у него получилось? Как?
Карина важно кивнула, чувствуя себя носителем важной новости. Как выяснилось из ее рассказа, Миша воспользовался планом школы, найденном в местной компьютерной системе (а также всеобщим хаосом и занятостью Сабнака) и вывел за пределы территории группу зомби. Удалось ли им найти себе холодильники или затея с побегом оказалась бессмысленной, неизвестно: весть с воли он обратно не прислал. Говорили, в Аду использовалась своя собственная, локальная компьютерная система, никак не связанная с Землей. С другой стороны, для человека, так хорошо разбиравшегося в компьютерах, как Миша, это могло оказаться куда меньшей проблемой, чем казалось со стороны компьютерным дтлетантам.
Все остальные друзья и знакомые Конора по-прежнему были в школе инкубов. Стеллан, Димитрий, Кристиан, даже мерзотный Эрик со своими головорезами, – похоже, Конор и вправду напрасно верил в случайности: никого из тех, кто имел для него какое-то значение, в его отсутствие не отключили.
День рассыпался на уроки, которые измученный мыслями о Лилит разум Конора с радостью воспринял как приятное отвлечение, и разговоры с приятелями. Впервые за трое суток он подумал о том, что вернуться сюда было на так уж плохо. Только в рассказах о своих приключениях он старательно обходил Лилит, и друзья его, задавшие пару пробных вопросов, поняли, что некоторые вещи уточнять на стоит, и тактично оставили тему. Пересказывая подробности битвы по третьему разу под одобрительные комментарии Стеллана и смех Димитрия и Карины, Конор окончательно понял, где теперь его дом и кто его семья.
Только вечером, когда все закрыли крышки своих ледяных гробов, он выбрался из своего и снова отправился к Лилит. Не включая свет, походил по комнатам, словно брошенный пес, а потом залез в холодильник в спальне, забрав с собой подушку суккуб – ему показалось, будто она все еще хранит ее запах.

3
С Верделетом Конор столкнулся утром, стремясь вернуться в свой корпус до будильника незамеченным.
Профессор сидел на скамейке напротив замка – ровно там, где Конор рассказал ему про заговор. С тех пор прошло всего-то несколько дней, а казалось – столетия.
– Доброе утро, профессор!
Верделет вздрогнул от неожиданности – даже когда Конор подошел к нему вплотную, он продолжал сидеть, глядя в никуда.
Встрепенувшись, профессор оглядел ученика и неожиданно тепло улыбнулся.
– Конор, – сказал он. – Здравствуй. Что ты тут делаешь так рано?
Зомби с деланной беззаботностью пожал плечами.
– Да вот, решил погулять. Здесь здорово утром.
– Погулять, вот как, – многозначительно заметил Верделет. Потом кивнул на скамейку. – Присядешь?
Конор осторожно опустился рядом с профессором. Посмотрел на свои руки, охваченный неожиданной неловкостью. Все умные мысли вдруг куда-то испарились.
– Я... – начал он, сжимая и разжимая кулаки. – Мне... Простите, что втянул вас во все это, профессор. Знаю, мне нужно было быть осторожней, но...
– О чем ты говоришь, Конор? – Верделет повернулся и удивленно посмотрел на него. – Ты думаешь, я тебя в чем-то виню?
– Если бы не я, вас бы не забрали в третий круг, – настаивал Конор. – Теперь я знаю, нужно было самому...
– Глупости какие, – профессор положил руку к нему на плечо и ободряюще сжал. – Я сам во всем виноват. Не пойди я тогда к Велиару за помощью, все могло бы кончиться иначе. Но мы с ним были знакомы так давно, и он всегда казался таким лояльным к власти… Я бы никогда не подумал, что он тоже участвует в заговоре, понимаешь?
Конор кивнул. Он понимал. Профессор Велиар казался слишком разумным и рассудительным, слишком современным, чтобы участвовать в каких-то средневековых заговорах.
– Я даже не видел, как он умер, – заметил Конор задумчиво. – Не знаю, кто его убил.
– Жаль... – вздохнул Верделет – и тут же сменил тему. – Так ты, выходит, теперь герой? – сказал он с одобрительной улыбкой. – Помог предотвратить заговор, защитил своего правителя...
– Да какой я герой, – хмыкнул в ответ Конор. – Думаете, я это сделал ради него? Ради себя. Надеялся заслужить еще пару баллов в глазах Лилит. Идиот, вот я кто. Никакой не герой.
Верделет в ответ улыбнулся.
– Ну, это как раз похвально – то, что ради себя. Значит, мы не ошиблись в тебе при отборе. А Лилит... И это объяснимо. Она очень особенная суккуб. Не только ты это заметил.
– Да уж, – Конор посмотрел на окна замка, в которых отражалось восходящее солнце и с деланной небрежностью добавил. – Вы не знаете, куда она пропала, профессор? Я... беспокоюсь, все ли с ней в порядке, сэр.
Верделет покачал головой.
– Нет, Конор, не знаю. Догадываюсь, но...
– Хотя бы примерно, – Конору показалось, что его голос прозвучал жалко и умоляюще.
– Должно быть, ищет Самаэля, – ответил Верделет. – Надеется, что он все еще жив. Возможно, думает, что она сможет добраться до него, где бы он сейчас ни был
Зомби кивнул, убирая со лба волосы. Все очевидно — ни к чему было и спрашивать. Профессор посмотрел на зомби внимательней.
– А ты здорово похож на него, знаешь? – неожиданно сказал он. – Только моложе и…
– Мертвый?
Верделет хмыкнул.
– Я хотел сказать – только с темными глазами. Ангелы все синеглазые – это их отличительный признак.
– Самаэль был демоном, – сказал Конор, чувствуя, как накатывает злость – на себя, профессора, бывшего дьявола… Особенно – на последнего.
– Совсем недолго, – возразил Верделет. – Ты же знаешь историю?
Конор, конечно, знал – Лилит рассказала. И почему он тогда не вслушался в ее интонации? Ответ был очевиден: потому что влюбился, как дурак. Мертвый дурак, которого не исправила могила.
– Не было времени слишком углубляться, – ответил зомби – резче, чем собирался. Потом улыбнулся, пытаясь смягчить грубость. – Рад, что поговорил с вами, профессор, – он поднялся. – Мне уже пора, хочу попасть в свой корпус до будильника.
Верделет тоже встал и протянул ему руку. Конор осторожно пожал ее, напомнив себе не сдавливать пальцы профессора слишком сильно – рассчитывать свою силу он по-прежнему не мог, а случайно расплющить ладонь дружелюбного демона совершенно не хотелось.
– Счастливо, Конор, – сказал профессор. – И спасибо тебе.
– За что? – вопрос вырвался у Конора помимо воли.
Но профессор только улыбнулся.
– За все. Ты и сам не представляешь, как много сделал – для всех нас.

4
А ночью Лилит пришла к нему во сне.
Мелькнула темной короткой челкой, показала белые зубы в хищной ухмылке, потянула за собой долгим взглядом миндалевидных карих глаз, обведенных черным. Потом отвернулась и пошла прочь, качая бедрами и стуча острыми, как зубы дракона, каблучками по деревянному полу.
– Лилит!
Даже не обернулась, лишь замедлила шаг, играя. Конор поспешил за ней, но его ноги, как это бывает во сне, вязли в тумане, цеплялись одна за другую, не позволяя ускорить шаг.
– Лилит!
Она улыбнулась через плечо. Склонила голову, словно изучая.
– Привет, Конор, – сказала она, улыбнувшись.
Ее голос ударил его взрывной волной, пронзил каждую клеточку тела. Внутри одновременно поднялись и гнев, и боль, и радость от того, что вот она — здесь, рядом. С ним.
За пару шагов покрыв дистанцию, казавшуюся непреодолимой, он приблизился к ней. Где ты была, хотел он спросить. Зачем ушла? Чем он лучше него, Конора? Но сказал другое:
– Я так рад, что ты вернулась.
Она вздохнула с видимым облегчением.
– Я тоже, – ответила она. – Рада, что вернулась, Конор. Только я здесь по делу.
Его ожившее сердце стукнулось о ребра. Реальность происходящего вдруг пронзила его. Значит, она действительно вернулась — к нему. Нашла лазейку для того, что раньше казалось им невозможным.
– Я тоже.
Не давая ей опомниться, Конор толкнул ближайшую дверь, молясь, чтобы там никого не было, и втащил суккуб за собой.
– Конор.
Ее тон изменился. Теперь в голосе Лилит был почти испуг.
– Конор, нет. Это не твой сон, я...
– А может, мой? – Конор остановился, все еще сжимая ее руку. – Ты
видела его, а? Видела, к кому пришла?
– Нет. Значит... – ее глаза вспыхнули пониманием. Лилит улыбнулась ему так, словно он поведал ей какой-то секрет, и она не прочь была его с ним разделить. Сузив глаза, она медленно кивнула.
Конор кивнул, оглядываясь по сторонам. Они находились в гримерке какого-то театра. Похоже, старого: вокруг пахло мокрым деревом, а
крыша поскрипывала от ветра. Театра, да... Хм. Впрочем, и такие фантазии у него тоже были.
– Чего ты хочешь? – спросила она так, будто предлагала ему жвачку на выбор.
Странно, но это не показалось ему циничным или грубым — лишь зставило сердце биться чаще. Он пропустил между пальцев ее длинные гладкие волосы.
– Я не хочу ничего такого, – сказал он, – никакого безумия, не сейчас.
– Здесь не самое романтическое место, Конор, – Лилит кивнула на старый столик с зеркалом. Потом протянула руку и щелкнула выключателем. В свете двух десятков ярких ламп ее лицо казалось еще бледнее.
– Ты в моем сне, Лилит, – напомнил он. Ты внутри меня, хотелось ему добавить. В моих мыслях, в моей крови, у меня под кожей. Я весь твой. – Ты вся моя.
Вцепившись в его рубашку, она ткнулась носом ему в шею – он чувствовал ее горячее дыхание. Конор медлил – казалось, стоит ему поторопиться, даже вздохнуть слишком громко – и он проснется в своем ледяном гробу с холодом в том месте, где должно быть его небьющееся сердце.
– Конор, – сказала она. – Сосредоточься.
На вкус ее улыбка была как свежий воздух и мятная карамель. И немного как корица с щепоткой красного перца, от которого тотчас же запершило в горле и защипало в носу. Он лизнул ее нижнюю губу, как мороженое, прежде чем сжать своими. Ее острые зубы царапнули кончик его языка. Маленькие кулачки уперлись в грудь, словно Лилит не могла решить, чего ей хочется больше: прижать его к себе или оттолкнуть.
Он погладил по-кошачьи гибкую спину, просунул ладони под ремень ее узких брюк, словно пытался вытянуть Лилит из одежды, как устрицу из раковины. Она перестала кусать ему губы и сделала шаг назад, шаря за спиной. Розовая пудреница упала на пол с тихим недовольным «пфф», подняв облачко кремовой пыли, какие-то стеклянные склянки звякнули об пол, сброшенные ее рукой.
Усевшись на шаткий столик, она снова потянула Конора к себе, обхватывая его бедра ногами и пытаясь расстегнуть пуговицы на его
рубашке свободной рукой.
Он поцеловал ее в беззащитно подставленное горло, чувствуя, как под его губами, ускоряясь, молоточком бьется пульс. Провел зубами по острому лисьему подбородку, лизнул уголок рта... Пуговица от его рубашки стукнулась об пол, и этот звук показался оглушающим. Глаза Лилит были черными дырами, а зубы – острее ножей. Словно она везде хотела оставить на нем свои метки.
Под ее тонкой блузкой не было ничего – только атласная кожа и капля духов с ароматом каких-то экзотических цветов. Оттолкнув жадные руки Конора, Лилит потерлась об его обнаженную грудь, словно ласковая кошка. Узкие брюки обтягивали ее, точно вторая кожа – пришлось повозиться, прежде чем он сдернул их вместе с узкими туфельками на головокружительном каблуке. С алыми подошвами, как всегда.
Обхватив Лилит за бедра, Конор повернулся так, чтобы она оказалась на нем верхом. Столик был чертовски шатким, и Конор уперся спиной в зеркало сзади. Без одежды и привычной маски высокомерия Лилит казалась еще меньше, чем всегда. Она была до того тоненькой и маленькой, что у Конора голова закружилась от возбуждения. Она так спешила добраться до его кожи, что выдернула из джинсов
ремень. Пряжка лязгнула, ударяясь об пол. Бормоча проклятия, Лилит боролась с молнией, пока Конор не накрыл ее руку своей.
– Тихо, тихо... – с трудом проговорил он успокаивающе, покрывая ее горящие щеки легкими поцелуями.
– Не могу тихо, – пожаловалась она, забираясь в наконец-то расстегнутую молнию, и Конор не сдержал стон.
Он обхватил ее за бедра, примериваясь, а потом приподнялся и вошел одним резким толчком… Наверное, царапины у него на спине останутся и когда он проснется, а на одно ухо он точно оглохнет.
Не успел Конор подивиться, что мозг у него еще работает, а память фиксирует происходящее, как сознание услужливо отключило опцию «думать».


Соственно, это была финальная глава, которую я уже поделила на две части - все никак не могу остановиться. Осталась только самая малость - определить будущее главного героя...

@темы: оридж, R

---

Серия 4 "Настоящей крови" прекрасна. Лидия, моя прелесссссть, опять работает татуировщицей (бугога!), а Данко снова охотится, ловит и пытает.
О! А еще теперь там есть свой обаятельный маньяк.

Ушла смотреть дальше!!!

UPD: И мне начал нравиться Билл. Вот.

@темы: Тру Блад

---

Школа инкубов, глава 13

Та-даам!

Глава 13. Конец правления.

Битва была бесконечной. Птицеголовые, казалось, падали лишь для того, чтобы освободить место для нового отряда воинов. Странное дело: никто из крылатых демонов так и не поднялся в воздух: то ли боялись гнева старого властелина Ада, то ли не хотели мешать его претенденту вырвать свою победу.

Вокруг было...

Вокруг было красно от кровавого тумана, одежда Конора пропиталась чужой кровью, а земля под ногами хлюпала, словно после дождя, который, к слову, так и не разразился.
В перерывах между короткими, но яростными схватками Конор порой смотрел вверх, каждый раз убеждаясь, что битва над его головой все еще идет. Только теперь исход ее был не так очевиден. Азазель оказался выносливым и умелым бойцом – неудивительно, что именно он руководил войсками Ада. Мелкие царапины, покрывавшие его лицо и тело, казалось, лишь только еще больше разжигали в нем жажду крови, и как Самаэль ни бился, ранить противника всерьез ему так и не удавалось.
Тогда он поменял тактику: сложив крылья, спустился вниз, продолжая с земли отражать удары измученного, но все еще опасного Азазеля. Тени метались вокруг них, сверкая оружием.
Пятеро Великих Герцогов уже пали в бою – о двух позаботился Конор, троих убила армия теней, однако никого из них уже не было видно под грудой птичьих тел.
– Не устал? – обратился к нему Самаэль, в очередной раз отбросив своего противника.
Зомби отрицательно мотнул головой, мимоходом отметив, что Сатана уже не выглядит таким бравым воином, как вначале: лицо его было бледно, а по виску скользила капля пота.
– Вы ведь можете его убить, сэр, – осмелился он подсказать.
Но тот лишь вздохнул, следя за своим врагом, также спускающимся с высоты.
– Если он избранный – нет. Могу ранить, но он все равно возьмет верх. А как только я атакую, у меня будет всего один шанс. Только один. Я хочу использовать его вовремя.
И он снова поднял меч.
Азазель, помотав косматой головой и отдышавшись, посмотрел на своего противника налитыми кровью глазами. Но когда Самаэль сделал обманный маневр, пытаясь нанести удар сбоку, тот легко отразил его и, нехорошо ухмыльнувшись, ринулся в атаку.
Теперь казалось, что с каждой секундой его силы крепнут, а вот Самаэль, наоборот, слабеет. Сыпавшиеся на него удары он отражал все еще ловко, но с видимым усилием. Быстро оглядевшись, Конор обнаружил, что расстановка сил на поле тоже меняется: птицеголовые встали плотным полукругом и начали медленно, но неотвратимо наступать на теневых воинов.
До его ушей донесся негромкий удивленный вскрик дьявола, а потом хриплый, лающий смех воина-демона. Взглянув на место битвы, Конор увидил, как по шее Сатаны стекает капля крови. Царапина, похоже, была не слишком серьезна — кровь капала еле-еле — однако уже одно то, что кто-то сумел поранить его, явно вывело хозяина Ада из равновесия.
– Твое время выходит, Самаэль! – крикнул Азазель торжествующе. – Ты все еще хочешь умереть в бою?
Сделав выпад, он снова ранил Сатану – на этот раз скользящий удар пришелся в бок, где доспехи расходились, чтобы дать своему обладателю большее пространство для маневра.
– Это тебе за Наами, – с удовольствием заключил Азазель.
– Она никогда тебя не любила, – белые зубы Самаэля блеснули в хищной ухмылке. – А когда мы наконец избавились от тебя, то устроили праздник. Хочешь знать детали, а?
Клинки снова лязгнули, смыкаясь. Самаэль оттолкнул своего противника с видимым усилием. Со своего места Конор видел, как тяжело он дышит, а мокрые от пота волосы – липнут ко лбу.
Медленно, медленно Конор двинулся по периметру, обходя Азазеля сзади. Один шанс, сказал Самаэль. Что, если отвлечь его противника и... Оказавшись за спиной у Азазеля, он встретился взглядом с Сатаной. Возможно, ему привидилось, но между ударами, которыми его осыпал птицеголовый демон, он едва заметно кивнул.
– Азазель! – крикнул Конор. Собственный голос показался ему тусклым и слабым, словно далекое эхо. Однако воин отвлекся и слегка повернул голову в его сторону. Воспользовавшись моментом, Конор изо всех сил вонзил ему в спину меч. Клинок входил туго: зомби казалось, будто он пытается пронзить железобетонную балку, однако у него и не было намерения убить Азазеля. Это право принадлежало не ему.
Клинок Самаэля со свистом рассек воздух, и Конор понял, откуда у него самого ни с того ни с сего вдруг взялись навыки боя: в легком движении кисти дьявола он вдруг узнал свой собственный поворот. Значит, приписывать себе победы над герцогами было опрометчиво, успел Конор подумать перед тем, как меч Повелителя Ада снес птичью голову мятежного демона с плеч.
Над садом, обратившимся в поле битвы, повисла тишина: демоны-птицы, смолкнув, одновременно повернулись к своему обезглавленному предводителю. Воины тени тем временем одновременно подняли мечи и повторили движение Самаэля.
Сотни вражеских голов упали на землю с глухим стуком. Постояв еще пару мгновений, Азазель выронил меч и упал на колени, брызгая во все стороны темной кровью. Еще секунда – и его тело рухнуло неподвижной каменной глыбой. За демоном, все как один, пали и его воины.
На руку Конора упала тяжелая холодная капля. Где-то наверху, на немыслимой для Преисподней высоте, пошел дождь.

2
Подняв голову, Конор подставил лицо ледяным каплям. Шум дождя успокаивал, смывая следы крови с его лица. Струящиеся с высоты серебристые нити словно омывали Конора светом, наполняли силами, которые почти оставили его в бою.
Словно испугавшись дождя, туманные воины вдруг исчезли – растворились, словно их и не было. Победа была полной: в живых, кроме Самаэля, остался только Конор. Если, конечно, его можно было назвать живым.
Он раскинул руки, и только тут обнаружил, что все еще сжимает меч. Оружие упало в траву в глухим звуком, и Конор рассмеялся: казалось, он только что услышал сигнал к концу боя. А потом до его ушей донесся стон.
Обернувшись, Конор увидел, как белый, точно мел, дьявол сползает по стволу дерева вниз, и едва успел приблизиться, чтобы подхватить его. Самаэль прижал ладонь к боку, а потом взглянул на кровь, текущую из раны.
– Нужно перевязать, – сказал Конор, стараясь не слишком удивляться слабости Властелина Ада. – Нужно перевязать. Я сейчас…
Но тот перехватил его руку.
– Ерунда, – глухо сказал дьявол. – Царапина. Посмотри лучше, какое чудо… – он кивнул на капли, падающие с листьев удивительным образом уцелевшей яблони. – За шестьдесят шесть лет здесь ни разу не было дождя.
И Самаэль прислонился затылком к шершавому стволу, глядя на льющуюся воду. Конор последовал его примеру, но беспокойство не покидало его.
– Вы ведь не можете умереть? – спросил он. – Просто уточняю.
Дьявол покачал головой и закрыл глаза.
– Я никогда не хотел этого, – неожиданно пробормотал он. – Никогда.
Конор непонимающе моргнул.
– Победы? – уточнил он. – Я не...
Но Самаэль, похоже, его не слышал. Он словно оправдывался перед невидимым, но внимательным слушателем.
– Все, к чему я стремился... – шептал он. – Все, чего я хотел... Равновесие...
Его слова стали почти неразличимы, и Конор подумал, что рана на боку дьявола, должно быть, глубже, чем казалась вначале.
Если бы перед ним был кто-то еще, он бы потрогал ему лоб, проверяя, нет ли жара. Но позволять себе такую фамильярность в обращении с Сатаной, пускай и бывшим, он не решился.
Вместо этого он позвал его, впервые произнеся его имя:
– Самаэль...
Ресницы дьявола дрогнули. Повернув к Конору белое, словно бумага, лицо, он посмотрел словно сквозь него. В его синих, словно подернутых корочкой льда, глазах мелькнуло что-то странное: будто бы он ждал чего-то, прислушивался к звукам, скрытым пеленой дождя.
– Возможно, мне понадобится перевязка, Конор, – вдруг сказал Сатана. – Посмотри в доме. Нужно просто что-то сухое…
Кивнув, Конор поднялся и быстро пошел ко входу, еще недавно доверху заваленному телами павших птицеголовых воинов, и только тут заметил, что под водой они постепенно растворяются, словно глыбы льда. В саду начало светлеть: дождь будто бы смывал черноту, окружающую Ад. Среди черно-красных луж проступила трава, а воздух становился все прозрачней.
Решив не отвлекаться, Конор вошел в дом в поисках хоть чего-нибудь, пригодного для перевязки, однако в комнате, как назло, не нашлось ничего подходящего: только садовый инструмент да разнообразный инвентарь, который не ожидаешь встретить в самом центре Ада. Конор уже хотел отправиться дальше, когда услышал знакомый голос.
– Самаэль!
Не веря своим ушам, Конор посмотрел в окно. Среди поломанного сада, под дождем, стояла Лилит.

3
Губы дьявола дрогнули. Он назвал ее имя едва слышно, но Лилит услышала его даже за шумом дождя. Легкая фигурка метнулась к дереву, упала на колени и замерла. Сквозь залитое дождем стекло Конор видел, как она обняла его. Так не обнимают ни отцов, ни братьев, ни друзей. Так обнимают лишь тех, кто дороже жизни. Она что-то беззвучно шептала, касаясь губами виска Самаэля, и гладила его лицо и волосы, касаясь быстро-быстро, словно пытаясь запомнить при помощи пальцев.
Словно завороженный, Конор вступил в дверной проем, глядя на Лилит в объятиях дьявола. Дождь стихал, и до зомби донеслись обрывки их разговора.
– Ты так ни разу мне и не приснилась, – сказал Самаэль, прижимая ладонь к ее щеке.
Лилит сердито тряхнула головой, прикусывая дрожащую от слез нижнюю губу.
– Идиот, – глухо сказала она. – Ну вот что ты натворил, а? У тебя кровь повсюду, ты знаешь?
Рассмеявшись, Самаэль захватил ее лицо в ладони.
– Отобрать у демонов бессмертие – самый дуракций из моих проектов. Ты была права.
– Как всегда.
Легкое покашливание заставило вздрогнуть всех троих.
Обернувшись, Конор увидел две высокие фигуры в дождевиках. Лица пришедших трудно было рассмотреть под капюшонами, однако Самаэль, похоже, узнал их без труда.
– Рафаэль, – сказал он, кивая им. – И Михаэль. Вы ведь за мной?
– Это очевидно, Самаэль, – сказал тот, что повыше ростом.
Второй перебил его:
– А Великие Герцоги? Они были здесь?
Самаэль хмыкнул, кивая на груду тел, больше напоминающую кучу подтаявшего снега.
– Были. Тут они и останутся.
В ответ ангел издал одобрительный смешок.
– Ты что же, на прощание обезглавил Ад?
Самаэль довольно улыбнулся, прижимая к себе голову Лилит.
– Ну, они сами напросились. Все-таки небесная школа не чета местной...
– Твое время вышло, Самаэль, – прервал их первый ангел.
Дьявол кивнул. Поцеловал Лилит в макушку, словно ребенка и мягко отстранил ее.
– Мне нужно идти, – тихо сказал он, глядя на нее.
Но она лишь прижалась еще крепче.
– Нет, – она умоляюще повернулась к ангелам. – Пожалуйста, прошу вас! Еще минуту, дайте нам еще минуту!
Переглянувшись, те кивнули.
– Одна минута.
Лилит снова обняла Самаэля за шею, уткнувшись носом ему в щеку и что-то горячо нашептывая, и Конор отвел глаза, не в силах видеть их вместе. Горечь наполняла его, словно желчь. Все, что он делал, было ради нее. Он спустился в Ад, лишь только угодить ей!
Впервые за все время Конор порадовался, что его сердце не бьется.
Ангелы снова пошевелились: похоже, время Сатаны на этот раз действительно вышло. Понял это и он сам: опираясь на плечо Лилит, поднялся, в последний раз оглядываясь вокруг.
Ангелы подошли ближе и встали по обе стороны от Самаэля. Он взглянул на Конора, кивнул ему, как ни в чем ни бывало, а потом наклонился к Лилит и поцеловал ее – жадно и неутолимо, как в первый раз. Или скорее в последний.
Еще несколько секунд, украденных у вечности, – и, с сожалением прервал поцелуй, дьявол взмыл ввысь в сопровождении своих охранников. Оставшись без опоры, Лилит, как подкошенная, рухнула в мокрую траву, и осталась лежать неподвижно.
Только сейчас Конор наконец очнулся от оцепенения и преодолел дистанцию, разделявшую их, и подошел к суккуб.
– Лилит, – он опустился на колени и тронул ее за плечо. Никакой реакции. – Лилит!
Повернув ее лицо, он вздрогнул от немигающего взгляда: казалась, Лилит смотрит куда-то внутрь себя, в недостижимую глубину, куда никому больше нет хода. Конор осторожно поднял ее на руки, и она просто повисла на нем сломанной куклой.
Когда-то давно, в детстве, его собаку переехала машина. Конор видел, как ее сбил огромный грузовик: подбросил в воздух, а потом с силой швырнул об асфальт. Подняв умирающую псину на руки, Конор тогда поразился, каким бескостным вдруг стало собачье тело: жизнь уходила из него с каждой каплей крови, а золотистые глаза застилала мутная пелена.
Сейчас, держа в руках Лилит, он ощущал то же самое. Казалось, все, чем он дорожил в ней, утекает сквозь его пальцы в мокрую землю адского сада, оставляя лишь пустую, мертвую оболочку. Содрогнувшись от вставшего перед глазами образа, Конор со страхом прижал ее покрепче и бросился в дом. Нужно было вырваться, успеть вернуться, пока Лилит еще жива. Нужно было опередить смерть.
И Конор прибавил шаг.

4
Он бежал, бежал и бежал. По темным коридорам, по бесконечному лабиринту комнат, каждый раз шестым чувством угадывая нужный поворот. Все вперед, вперед и вперед — сквозь гулкие залы и мрачные комнаты, радуясь, что от бега не перехватывает дыхание.
Самаэль слукавил: путь обратно был удобней, но никак не короче. Хотя, возможно, дьявол на этот раз был ни при чем: сам дом изменился, едва его покинул хозяин. Раньше даже стены его, казалось, излучали магию, что окружала Самаэля, точно доспехи. Теперь это был просто темный, пустой, необитаемый дом.
Когда за очередной темной дверью перед ним открылся шестиконечный бассейн, Конор был готов разрыдаться от счастья. Едва ступив на порог, он понял, почувствовал: волшебство, покинувшее жилище дьявола, приталилось здесь, словно испуганный кот, готовый защищаться.
Перехватив свою ношу поудобней, Конор ступил на край бассейна. Он не знал точно, что собирается делать, и решил действовать по наитию.
– Здравствуте, – сказал он, обращаясь к темной воде. – Вашего хозяина забрали. Теперь вы... не знаю, наверное, свободны?
Вода в бассейне всколыхнулась от шепота. Потом из воды протянулись бледные руки протянулись и указали на Лилит. Кивнув, Конор опустился на колени и положил ее на поверхность воды, нисколько не сомневаясь, что обитатели тайного пруда не навредят ей.
Тонкие пальцы коснулись Лилит: погладили по волосам, укачивая, словно ребенка. По щеке Лилит скатилась слеза. Моргнув, она всхлипнула и расплакалась, закрыв лицо ладонями, и молчаливые руки обняли ее, словно пытаясь помочь ей залечить душевную рану.
Конор смотрел, не отрываясь. Он давно уже был большим мальчиком, но сейчас больше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-то пожалел и его.
Когда лицо Лилит приняло осмысленное выражение, руки легонько подтолкнули ее к берегу. Конор подал ей руку, и Лилит крепко ухватилась за него, глядя опухшими от слез, но живыми глазами.
Прежде, чем уйти, она произнесла что-то, обращаясь к бассейну — скорее всего, высказала благодарность. Способность к языкам, в первые дни позволявшие Конору понимать всех и каждого, сейчас явно ослабела.
Впрочем, все это было неважно. Поддерживая Лилит за плечи, он бросил прощальный взгляд на пруд, отсчитал вторую дверь по левой стороне и взялся за ручку.
Дверь подалась без малейшего усилия. Распахнулась, она открыла перед Конором и Лилит вид на главное здание Школы Инкубов.




Не-не-не! Эта глава еще не последняя. Последнюю я еще не дописала. А может, их все же окажется две, хм...

@темы: оридж

---

Школа инкубов, глава 12, часть 2

Решила разделить финальную битву на две части - она очень удачно распалась надвое по смыслу. Следующую главу с основной интригой дописываю как раз - решила, что она у меня как-то скуповата вышла на эмоции и вот наращиваю теперь...

Глава 12, часть 2

Уйти Конору не удалось. Стоило ему открыть рот, чтобы попрощаться, как иллюзию сияющего солнцем полуденного неба разорвали черные крылья. Конору даже не нужно было смотреть, чтобы убедиться: птицеголовая армия Азазеля добралась до сердца Ада. В саду потемнело, а меж деревьев засвистел ветер, поднятый армией заговорщиков.
Сатана повернулся к нему.
– Иди в дом, быстрее, – сказал он. – Из комнаты с бассейном есть короткий путь назад. Как войдешь – вторая дверь налево. Не перепутай!
Шум нарастал. Конор мотнул головой:
– Я обещал Лилит, что помогу.
– Конор, – дьявол явно начал терять терпение. – Просто иди уже, хорошо? Хватит геройствовать. Это не твоя битва. Передай Лилит, что...
– А вот и наш садовник!

Двери, из которых недавно вышли...

Двери, из которых недавно вышли Самаэль и Конор, снова отворились. Перекрывая им путь к отступлению, на пороге стояли Азазель, профессора Агварес и Велиар и, должно быть, остальные три великих герцога. Самаэль тотчас же подтвердил догадку, мелькнувшую у Конора.
– Герцоги, – сказал он, опасно сужая глаза и поднимая подбородок.
Те ответили ненавидящими взглядами. Конор всмотрелся в пришедших. Лицо Азазеля напоминало древнюю маску: грубые черты лица словно вытесаны из камня, глубоко посаженные глаза краснеют, точно оптический прицел, уродливый рот змеей расползся в торжествующей ухмылке, в полутьме мрачно сверкают длинные клыки... Агварес выглядел менее уверенно. Несмотря на огромную армию, заполонившую адский сад и дом дьявола, он, похоже, подозревал, что силы все равно могут быть неравны. Возможно, Агварес все еще помнил, как восхитительно-жесток был Самаэль с участниками прошлого заговора – об этом Конору рассказала Лилит во время их медового уикенда. Возможно, бывшего учителя индоевропейского, обернувшегося заговорщиком, немного успокаивало то, что в этот раз власть Сатаны слабела с каждой секундой, и скоро, если верить историческим источникам, должны была вовсе сойти на нет. Если, конечно, герцогам удастся продержаться так долго. Оценить это по их выражению было невозможно – лица остальных действующих слились для взволнованного близостью боя Конора в единую маску.
– Не помню, чтобы звал вас, – холодно заметил Сатана, сверля незваных гостей тяжелым взглядом.
– А нам и не требуется приглашение, Самаэль, – голос Азазеля напоминал рев огромного хищника. – Ведь мы пришли не в гости!
Тут и там, приминая прекрасные цветы, на землю опускалась его пехота; мрачного вида демоны приближались, замыкая дьявола вместе с Конором в тугое кольцо. Руки Самаэля сами собой сжались в кулаки.
– Тогда что вам здесь нужно? – спросил он обманчиво-спокойно, словно продолжая какой-то обязательный ритуал.
Азазель захохотал, и этот смех подхватила его армия – демоны-птицы
заклекотали, раскрыв хищные клювы и сверкая маленькими черными глазками.
– Твой трон, – наконец раздался голос Азазеля. – И твоя смерть. Склонись перед новым господином ада добровольно, и я обещаю: ты умрешь быстро!
Самаэль повернулся к Клнору, удивленно приподняв брови.
– Ты это слышал? – спросил дьявол. – Похоже, кое-кого история ничему не учит! Сюда, – вполголоса добавил он.
И прежде, чем Конор успел отреагировать, сад начал наполняться дымкой. Туман полз по ногам, поднимаясь все выше, лез в глаза, мешая видеть...
– Решил напоследок удивить нас своими штучками, Самаэль? – голос Азазеля прозвучал глухо, точно издалека. – Тебе не спрятаться!
– А я и не прячусь, – туман снова начал рассеиваться, и сквозь него
проступили очертания воинов. Конору показалось, или их и вправду стало больше? – Просто мне жаль тебя, Азазель. Несмотря ни на что, ты верно служил мне. За это я хочу дать тебе возможность умереть
в бою.
Когда воздух в саду снова стал прозрачен, оказалось, что каждый птицеголовый демон и каждый Великий Герцог, кроме их предводителя, окружен воинами-тенями, держащими в руках длинные мечи. Солдат-теней было так много, что птичьи головы буквально терялись среди них, как дети среди тумана. Самого Самаэля эти воины окружили плотным кольцом, нацелив острые мечи на армейцев Азазеля.
Со своего места рядом с предводителем теней Конору было хорошо видно бледное лицо Агвареса. Довольно ухмыльнувшись, зомби встретился с ним глазами, и бывший учитель ответил ему взглядом, в котором, кроме злобы, Конор неожиданно отметил зависть.
Однако на Азазеля численное превосходство сил противника впечатления явно не произвело.
– Это ты умрешь, – проревел он, выхватывая меч из ножен.
– Ненавижу местные традиции, – вздохнул Самаэль, подмигивая Конору. – Я бы сейчас предпочел пулемет, но...
Он сделал ему знак отступить и повернулся к Азазелю.
– Что ж, посмотрим.
От звука его голоса содрогнулись и сад, и дом, а воины присели, в
ужасе озираясь. Не успел Конор и глазом моргнуть, как облик Сатаны начал меняться: черты лица потемнели и заострились, на глаза набежала опасная тень. Одежда садовника трансформировалась в черные латы, блестящие, словно железная чешуя, а вместо секатора в руках появился длинный меч. Нехорошо ухмыльнувшись, он оглядел собрание, и за спиной его, со свистом разорвав воздух, раскрылись темные крылья. Сверкнув в свете факелов, клинок меча Сатаны указал на птицеголового демона.
Рот Азазеля расползся в жуткой ухмылке, а изо рта, напоминавшего
горную расщелину, на мгновение показался раздвоенный язык.
– Ты слаб, Самаэль, – прорычал он. – Я снесу твою райскую голову и займу твое место. И Ад склонится перед истинным злом!
Последние слова продолжились раскатом грома, однако на Самаэля это не произвело ни малейшего впечатления.
– Сделай это, и Лаборатория Света перемотает твое правление, как
нелюбимую песню, – ответил он. – Хочешь на мое место? Соблюдай правила.
Когда дьявол взлетел, от взмаха его крыльев стало темно, словно ночью. Взревев, Азазель кинулся за ним – кожистые крылья захлопали в воздухе.
– Как смеешь ты упоминать Рай в присутствии сил тьмы? – крикнул он.
Где-то наверху огнем полыхнули молнии, а от удара грома дрогнули стены замка. Внизу безликая охрана Сатаны повернула свои пустые лица к птицеголовой армии Азазеля.
Сверху послышался лязг мечей, потом удивленный крик демона-предателя и хохот, который Конор тотчас же для себя охарактеризовал как сатанинский.
Это словно стало сигналом к битве: безликие дети тумана, как один, сделали шаг к демонам-птицам и одновременно выставили в их сторону свои мечи. Птицеголовые выкрикнули имя своего господина и взмахнули оружием.
Все еще стоя в кольце теневых солдат, Конор с сожалением положил цветы на землю и посмотрел на ближайшего воина:
– Дайте мне свой меч, пожалуйста!
– О, как мило! – Агварес, смеясь, двинулся в его сторону, и тени безмолвно расступились. – Мини-копия Сатаны решила встать на защиту его темного имени?
В тот же самый момент в ладонь Конора легла прохладная рукоятка меча. Поблагодарив тень кивком, он сжал оружие и повернулся к Агваресу.
– Что ж, защищайся! – клинок учителя индоевропейского сверкнул в воздухе.
Тени, словно опомнившись, тут же нацелили на Агвареса смертоносное оружие.
– Я сам, – быстро сказал Конор, и его защитники, не споря, тут же отвернулись и обратили свое внимание на вражеских демонов.
Агварес сделал выпад, но Конор, к своему собственному удивлению, оказался быстр и моментально блокировал удар. Потом с силой толкнул меч вперед, и демон отступил, злобно оскалившись.
– Да как ты смеешь сопротивляться, ты, никчемная мертвая тварь...
Он снова махнул клинком, но Конор отразил удар и на этот раз. Раньше ему никогда не приходилось держать в руках меч, но сейчас, казалось, его телом кто-то управляет, помогая в бою.
Бесшумно приблизившийся со спины птицеголовый воин неожиданно пронзил его насквозь, но Конор даже не обратил на это внимания. Дождавшись, пока лезвие выскользнет из его тела, он быстро повернулся вокруг своей оси и одним ударом снес птичью голову с плеч. Продолжая круговое движение, его окровавленный меч лязгнул, скользя по лезвию Агвареса, заставив его обладателя отступить.
– Хотите посмотреть ни мир моими глазами, профессор?
Агварес взревел, снова кидаясь в бой, но Конор лишь рассмеялся. Над его головой вот-вот была готова разразиться буря, а вокруг него птицеголовые яростно сражались с теневыми монстрами. Со всех сторон слышала звон оружия и птичьи крики. Головы летели с плеч, и тени теснили армию Азазеля к дверям дворца. Удивительное дело, но страшная битва наполняла Конора веселым задором, будоражила, заставляла чувствовать себя живым.
Сделав еще один выпад, он царапнул Агвареса по щеке, вырвав у него возмущенный вопль.
– Простите, что испортил лицо, сэр! – крикнул он, уворачиваясь от ответного удара. В ответ раздалось неразборчивое рычание, в котором с трудом угадывалось что-то похожее на «кусок мертвечины» и «порублю в котлету».
Улучив момент, Конор взглянул вверх. Самаэль, казалось, дерется без особых усилий – лишь отражает удары Азазеля, легко, почти не глядя. Заметив взгляд Конора, он посмотрел вниз и ободряюще улыбнулся. Его противник выглядел куда хуже. Азазель тяжело дышал, по его покрасневшему лицу градом тек пот, а те места на теле, что не были прикрыты доспехами, алели кровавыми порезами. Успех битвы, казалось, был предопределен.
Воодушевленный, Конор сделал обманный выпад и ударил Агвареса сбоку. Лезвие скользнуло по доспехам, однако Агварес не удержался на ногах: поскользнувшись на мокрой земле, он завалился на спину среди кровавых луж.
Красиво, словно в кино, Конор махнул мечом и тут же приставил острие к горлу бывшего профессора.
– Все равно вам не победить! – прошипел тот, оскалившись. – Это просто отсрочка перед неизбежным!
Конор медлил. Одно дело теоретически быть на чьей-то стороне и совсем другое – пролить кровь. Пускай даже тот, в чье горло упирался его клинок, и был одним из самых жестоких демонов ада.
Краем глаза Конор заметил, как сбоку к нему приближается еще один
герцог, чьего имени зомби не знал. Впрочем, судя по злобному выражению его лица и поднятому мечу, вряд ли у них будет время познакомиться.
Больше размышлять было некогда. На секунду зажмурившись, Конор сделал движение рукой и рассек горло Агвареса. Выпучив глаза, тот кашлянул кровью и заскреб ногтями по земле. Черная лужа расползлась под его телом мгновенно, словно кто-то проткнул пакет с
жидкостью. Кажется, теперь Конору понадобится новый профессор индоевропейского.

@темы: оридж

---

Неожиданно поняла, что в оридже мне осталось дописать одну главу. Да не целую даже - финальная сцена уже написана. Я всегда начинаю с конца: хочу быть уверенной, что сюжет не уйдет в никуда.
Апокалипсис расписан - не без пафоса, но я довольна. Злодеи повержены, осталось только связать логические ниточки, об'яснить то, что было недосказанным. Сначала мне казалось, что сюжета хватит еще на пару глав, но теперь вижу, что нет - не стоит тянуть с финалом ради об'ема.
Немного грустно, но продолжение будет

@темы: оридж

---

Ненавижу, когда читают (вижу трафик), подписываются на обновления - и при этом молчат. Не понимаю, что, так сложно поддержать автора?
Ых! Злюсь вот. Уйду с FFN нах.

@темы: дневничковое

---

А вот интересно. Если написать фанфик про Медведева Дмитрия свет Анатольевича, меня посадят сразу или сначала будут пытать?
Что-то подсела я на его Твиттер. Такой он прямо... эх
...все, все, заткнулась!

@темы: дневничковое

---

В понедельник, идя на свидание, я подумала: не хочу я. К черту свидания!
Бум! В нас врезается какой-то горец на "шестерке" и мы с кавалером проводим весь вечер в ДТП.
Вчера решила - не хочется мне что-то никуда гулять идти. Ну, вы помните мою вчерашнюю истерику. Пока поднималась в лифте, на улице стеной полил дождь. Прогулка счастливо отменилась.
Но кое-кто не сдается, и сегодня ведет в кино... Захватить, что ли, с собой огнетушитель?
Просто на всякий случай.

@темы: дневничковое

---

Ничего не понимаю. Я до вчерашнего дня ни слова не слышала о книге "Зогар", так почему же я переписала один из ее мифов? Почему назвала уже придуманную вторую книжку-продолжение так, как назвала? Потому что однажды фикрайтер - навек фикрайтер?

Кстати, если бы я использовала все имена, которые упоминаются в мифах, Конора бы звали Джейкоб

складываю сюда цитаты и толкования, пока не забыла

О Лилит

Она развлекается с мужчинами и иногда зачинает от них духов.
Для того она и существует.

Лилит, Наама и Иггерет, дочь Махлат, которая происходит
оттуда же, все они будут существовать, пока Святой Благословенный не удалит нечистый дух, как написано: <И нечистого духа удалю с земли> (Зах. гл. 13, ст. 2).

У меня написана глава, где Лилит обращается в воду. Откуда я это знаю?
И сотворил Бог великих морских чудищ...и всякую душу животных пресмыкающихся...которыми роится вода по роду их.

О Самаэле
Самаель принес в мир проклятья через Премудрость и уничтожил то первое дерево, которое Бог сотворил в мире. Ответственность за это лежала на Самаеле, пока не явилось иное святое древо, а именно Иаков, который отнял у него благословения, чтобы Самаель не мог быть благословлен свыше, а Исав - внизу. Ибо Иаков есть воспроизведение Адама, и прекрасен он, как Адам. И как Самаель отнял благословения у первого древа, так Иаков, будучи подобным Адаму вторым деревом, удержал благословения вверху и внизу от Самаеля. И действуя так, Иаков лишь взял свое.

Для антропософов, Самаэль известен как один из семи архангелов: Анаэль, Габриэль, Михаэль, Орифиэль, Рафаил (ангел), Самаэль и Захариэль, которые имеют специальное назначение в качестве глобального Zeitgeist («дух времени»), каждый на срок около 380 лет.

Об Иакове
В день, в который ты вкусишь от него (древа Познания), смертью умрешь.

О женщинах:
Ноги ее нисходят к смерти, стопы ее достигают преисподней (Прит., гл. 5, ст. 5).

@темы: оридж

---

Копаясь в мифологии о Лилит, неожиданно нашла одну штуку, которая просто золотая карта, а не штука. Я щасслиффф!
Что за штука, не скажу пока, но она меня очень, очень порадовала.
Пошла искать каббаллистическую книгу "Зогар".

@темы: оридж, дневничковое

---

Школа инкубов, глава 12, часть 1

Решила выложить на ночь глядя первую часть следующей главы.

Глава 12. Тот, кто сеет зло и жнет порок

1
Сатана был высок, с неожиданным удовольствием отметил Конор, привыкший к тому, что большинство людей и демонов не всегда достают ему головой до плеча. Так что ощущения Гулливера в стране лилипутов были ему вполне знакомы. Окажись и Повелитель Тьмы в их числе, Конор, признаться, был бы разочарован. Впрочем, несмотря на внушительный рост, грозным хозяином преисподней он все-таки не выглядел.

По человеческим меркам, на вид ему было лет тридцать пять, но, как уже знал Конор, определять возраст демонов было занятием неблагодарным. Тем более таких высокопоставленных. Худой и темноволосый, с глубоко посаженными льдисто-голубыми глазами, Сатана не вызвал у Конора ни страха, ни, например, желания пасть ниц перед лицом мирового зла. Одет Властелин Ада был в клетчатую серо-голубую рубашку, линялые синие джинсы, перепачканные землей на коленках и старенькие кроссовки, цвет которых уже даже невозможно было определить. Пытаясь исподтишка разглядеть на них испачканный ярлычок, Конор едва не свернул шею. В одной руке дьявол сжимал что-то подозрительно похожее на садовый секатор.
«Должно быть, пытал кого-нибудь, а потом закопал», – мелькнуло у Конора объяснение.
Сатана не то кашлянул, не то хмыкнул.
– Это мне голову напекло или ко мне опять прислали Адама? – поинтересовался он, не обращаясь ни к кому конкретно. Голос у него был низкий, но совершенно не зловещий.
Тени, казалось, склонились еще сильнее и что-то быстро забормотали.
– Не все сразу, – недовольно прервал их дьявол. – Когда же вы научитесь, идиоты... А ну, сгиньте, – и он махнул на них рукой. Пес у его ног одобрительно тявкнул. Тени тотчас же растворились, будто их и не было.
Сатана посмотрел на Конора.
– Гомункулы… – объясняюще проворчал он, пожимая плечами. - Попробовал для разнообразия сделать их из тени. Не помогло, все равно тупые – ужас. В бой годятся, служить — нет. – Огорченно покачав головой, дьявол протянул ему руку. – Что ж, добрый день, Конор. Я тебя ждал.
Ладонь у него была теплой, а рукопожатие – крепким, но не до противоестественности. Конор чувствовал себя до крайности странно, стоя в голом виде перед Сатаной, приветливо ведущим с ним светский разговор.
Впрочем, не то чтобы его это сильно смущало – куда больше его интересовало то, что дьявол, оказывается, был прекрасно осведомлен об его визите и даже ждал его.
– Вы знали, что я приду? – спросил он.
Тот кивнул.
– Я наблюдал за тобой. Смотрел, как ты идешь сюда. У тебя довольно необычные способности для зомби, Конор, тебе ведь уже говорили?Конор согласно наклонил голову, пялясь на довольного пса, подпрыгивающего у ног хозяина и каждый раз норовящего достать лбом до его свободной руки.
– Да, сэр, говорили.
– Что ж, прошу, – Сатана махнул в сторону двери, в которую вошел. – Давай пройдемся, и ты расскажешь мне о своем деле. Но сначала принесите ему какую-нибудь одежду, – безо всякого перехода приказал он в никуда, и одна из теней тотчас же поспешила выполнить распоряжение.
Конор едва успел уловить ее движение, как она появилась перед ним с аккуратно сложенной униформой инкуба-практиканта: серыми свободными штанами и футболкой, мягкими лоуферами.
Поблагодарив дьявола, Конор быстро оделся под его ледянящим взглядом и поспешил вслед за ним.
– Ну, рассказывай, – разрешил Сатана, когда они вышли в широкий коридор – судя по всему, эти гулкие пустые конструкции вообще были отличительной особенностью адской архитектуры.
– Великие Герцоги затеяли заговор, – быстро заговорил Конор. – Азазель, Агварес и другие, я не знаю всех. Возможно, они вот-вот будут здесь – за мной гнался Патруль Ада, так что им могли передать... Профессор Верделет хотел вас предупредить, но его забрали в третий круг... А он ни в чем не виноват, сэр, это все я..
– Погоди-погоди, помедленней, – прервал его дьявол, останавливаясь. – Значит, Азазель готовит переворот? Вот молодец, времени даром не теряет. – В голосе Сатаны Конору послышалось одобрение. – И когда он хочет выступить?
– Послезавтра, шестого июня. Если, конечно, они не изменили планы.
Сатана вздохнул, глядя на выход.
– Вообще-то шестое июня – это сегодня, – мягко заметил он.
Конор даже остановился от удивления.
– Но как?! Ведь мы вышли сегодня утром, и тогда оставалось еще два
дня.
– Здесь время течет по-другому, Конор, – дьявол продолжил путь, и ему ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. – А кто это «мы»?
Конор на секунду замешкался. Как обозначить ту, что привела его сюда? Суккубом? Преподавателем? Любовью своей жизни... после смерти?
– Лилит, – наконец ответил он. – Дочь директора Аббадона.
Подняв глаза на дьявола, Конор ощутил, что язык прилипает к небу: только сейчас он, пожалуй, в полной мере осознал, что именно означает выражение «пронзительный взгляд».
– Суккуб Лилит пришла с тобой? – медленно сказал дьявол. И почему это Конору раньше казалось, что голос верховного демона не звучит зловеще? – Где она?
Конор бы нервно сглотнул, если бы было чем. Но поскольку эта человеческая реакция была за пределами его возможностей, он просто ответил на вопрос.
– Лилит осталась у дверей. Она сказала, что не может войти.
Сатана отвернулся.
– Ну конечно, – пробормотал он.
В его словах Конор явно услышал досаду. Испугавшись за Лилит, он быстро сказал:
– Вообще-то прийти сюда была ее идея. Если бы не Лилит, я бы никогда сюда не добрался.
– Верно, – сказал Сатана каким-то странным тоном. Потом вдруг улыбнулся. – Что ж, ладно, Конор. Мы пришли. Пойдем, я что-то тебе покажу.
Он взялся за ручку двери и поманил гостя за собой. Выйдя за порог вслед за хозяином, Конор едва сдержал восхищенный возглас. Сад, в котором они оказались, был прекрасен. Яблони, розы, лилии и жасмин цвели одновременно, и зеленый травяной ковер под ногами был усыпан белыми лепестками, точно снежинками. Над цветами, источающими головокружительный аромат, порхали разноцветные бабочки и густо гудели пчелы. На некоторых деревьях уже созрели плоды, и среди изумрудных листьев тут и там выглядывали спелые яблоки. При мысли об этом саду приходило лишь одно определение – «райский», однако находился он совсем в другом месте.
Сатана молчал, наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Ох… – наконец сказал Конор. – Это просто... Ох! Я в жизни не видел
ничего подобного.
Это было правдой: даже волшебный сад, окружавший школу инкубов, не шел ни в какое сравнение. Тот сад был диковинкой, экзотической игрушкой, этот же был самым что ни на есть земным, знакомым, западающим в душу... Даже если у Конора, возможно, ее больше не было.
Дьявол довольно кивнул:
– Не хуже, чем Эдем, – гордо сказал он.
Потом поднял секатор, примериваясь к ближайшей лилии.
– Как же ты узнал о заговоре?
– Случайно подслушал, сэр, – признался Конор. – Я не планировал ничего такого. Просто оказался в нужное время в нужном месте.
Сатана рассмеялся и звонко щелкнул секатором, срезая цветок.
– Ну надо же! Такой взрослый, а веришь в случайности!
Конор посмотрел на срезанную лилию, а потом снова перевел взгляд на дьявола.
– Я не хотел, чтобы власть сменилась, – признался он. – Судя по тому, что я о вас знаю, вы – справедливый правитель. Ну, учитывая обстоятельства.
Тот покачал головой:
– Конор, Конор, Конор... Это все иллюзия, – верховный демон неопределенно махнул рукой, и было непонятно, что он имеет в виду: сад? Или справедливость? Помолчав, Сатана уточнил: – Свобода, равновесие, баланс добра и зла… Никому не нужна серая мораль. Всем хочется, чтобы черное было черным, а белое – белым. – Он срезал еще одну лилию. – К сожалению, мое время подходит к концу, и скоро я ничего не смогу с этим сделать.
Конор кивнул.
– Вы уже знаете, кто вас заменит?
Тот покачал головой:
– Мне не дано этого знать. Но, надеюсь, это все же будет не Азазель. Слишком уж он тупой и агрессивный. А значит, новой мировой войны не избежать.
Слышать подобное от того, кто воплощал зло, было по меньшей мере странно, однако Самаэль, по мнению многих — похоже, слишком многих, – и сам был странным Сатаной. Возможно, именно поэтому, решил Конор, он ему и нравился.
Дьявол между тем перешел к следующей лилии и придирчиво ее осмотрел.
– А что будет с вами? – спросил Конор.
Тот пожал плечами:
– Зависит от того, кто придет к власти. Возможно, отправят на пенсию, сюда. Или...
Он замолчал, срезая очередной цветок.
– Правая дверь? – догадался Конор.
– Это будет заслуженно.
– Но ведь при вас не было мировых войн...
– Я и без войн принес достаточно зла, – Сатана говорил так спокойно,
будто они обсуждали кого-то еще. – Впрочем, это все неважно. Если Азазель действительно идет по твоему следу, стоит поспешить. Мне хочется отблагодарить тебя за то, что ты сделал. Чего ты хочешь, Конор?
Признаться, у него была тайная надежда на то, что его спросят. До этого момента он думал о том, чтобы попросить дьявола позволить им с Лилит быть вместе — живыми, на Земле. Но тут дьявол неспешно переложил срезанные лилии на сгиб локтя и свободной рукой отбросил со лба прядь слишком отросших темных волос, и от этого незначительного жеста внутри у Конора вдруг похолодело. Словно перед ним случайно мелькнула грань тайны, которую ему не следовало знать. Казалось, еще чуть-чуть — и ему откроется что-то важное. И шестое чувство, нисколько не утратившее своей власти связи со смертью своего обладетеля, отчаянно просигнализировало ему придержать главную мечту при себе.
– Я хочу... – сказал Конор, мысленно отгоняя непрошенного советчика. – Я хочу... Чтобы моя подруга Джулия, которая сейчас лежит в коме, проснулась здоровой.
Выпалив это, Конор пораженно уставился на Сатану, однако тот посмотрел на него безо всякого удивления. Потом с улыбкой наклонил голову и срезал еще одну лилию. И Конор понял, что все сделал правильно.
– Что ж, это возможно, – сказал дьявол. – Но может, тебе лучше попросить за себя? Приближается окончание курса, и тебе может понадобиться дополнительный голос… в твою пользу.
Конор покачал головой.
– У меня все еще есть шанс, – твердо сказал он. – А у нее нет.
Сатана продолжал срезать лилии и складывать их в букет.
– Да будет так, – сказал он наконец. – Я распоряжусь. А тебе уже пора
возвращаться, если, конечно, не хочешь понаблюдать Апокалипсис с первого ряда.
И снова Конору пкоазалось, что им управляет какой-то тайный помощник.
– Если можно, сэр, я бы хотел остаться, – сказал этот самый помощник его голосом.
Сатана посмотрел на него с улыбкой.
– Ты смелый, Конор. Я уважаю это. Но тебе бы стоит больше думать о себе. Хотя бы ради тех, кто тобой дорожит.
Конор тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.
– Спасибо за совет, сэр.
Тот кивнул.
– Это тебе спасибо, Конор. А теперь пойдем, я покажу тебе коротки й путь. И вот, возьми, – он протянул Конору букет свежесрезанных лилий. – Отнеси это своей союзнице.

@темы: оридж

---

Жизнь - странная штука. Почему важные дела и поклонники появляются ровно тогда, когда приходит вдохновение? Я не хочу сейчас гулять. Я не хочу в кино. Я не хочу ни на какое свидание, черт возьми! Я хочу сесть дома, налить вина и писать никому на хуй не нужную, кроме меня, бессмысленную зомби-хрень!
Я так зла, что мне хочется кого-нибудь пнуть.

@темы: дневничковое

---

Глава 11

Глава 11. В доме мертвых.

1
Они смотрели вслед Харону, пока его автомобиль не скрылся в темноте – по-прежнему беззвучно, словно акула.
– Тебе не кажется, что для автомобиля его машина какая-то… слишком тихая? – поинтересовался Конор.
Лилит в ответ хмыкнула.
– Потому что это и не машина вовсе, а лодка. Просто вид другой.
– Так значит, та река – все-таки Лета?
– У тебя мозг замусорен мифологией, – заявила Лилит, шагая по дорожке, ведущей к воротам. – Освободи свой разум, Конор! Ты – в царстве иллюзий и обмана. Местная реальность подстраивается под твое воображение, чтобы транслировать нужную информацию.
Конор вздохнул. Порой с Лилит было просто невозможно общаться.
– Как мы войдем? – спросил он. – Просто вломимся? Или у тебя есть план?
Лилит повернулась к нему от ворот.
– Да, Конор, у меня есть план, – она взялась за тяжелое медное кольцо, служившее ручкой. – Мы просто вломимся.
И она потянула за кольцо.

Дверь отворилась...

Дверь отворилась со скрипом – не зловещим, просто противным. Похоже, дверные петли не мешало бы смазать.
Во дворе было темно и пустынно.
– Я вот что хотел спросить, – начал Конор. – Почему ты боялась, что я не успею дойти сюда? И про жару? Тут не жарко, а от школы до этих ворот – всего-то три часа ходу.
Лилит посмотрела по сторонам, потом перевела взгляд на него.
– Потому что это все только начало. Главное – за порогом.
Они поднялись по заросшей каменной лестнице и остановились у высокой железной двери, покрытой мхом, словно старое дерево.
– Вот и пришли, – сказала Лилит. – Дальше я идти не могу…
Но прежде, чем Конор открыл рот, чтобы возразить, она подняла руку, призывая его помолчать.
– Я помню, о чем просила, Конор. Сюда бы ты не добрался сам, без меня, но переступать этот порог мне нельзя.
– Почему?
Она прикусила губу, как от боли.
– Потом что мое сердце снова бьется, – сказала суккуб тихо. – А это – дом мертвых.
Конор смотрел на нее, постепенно осознавая услышанное. Увидев в его глазах понимание, Лилит кивнула.
– Да, Конор. Войти во Дворец Сатаны можешь только ты.
– А ты? Пойдешь обратно, в школу? – спросил он.
– Нет, я подожду тебя здесь, – ответила Лилит. И с надеждой добавила: – Ты ведь вернешься?
Конор кивнул, хотя совершенно не был уверен, что ему и вправду суждено выйти обратно.
– Вот и хорошо. Найди Самаэля и расскажи ему о заговоре. Я верю, что у тебя получится.
– Почему ты так в меня веришь, Лилит? – спросил он. – Из-за лилий?
Она покачала головой, мягко улыбаясь, потом придвинулась ближе и положила ладони к нему на грудь, глядя снизу вверх.
– Не только. Я верю, потому что ты в моем сердце. И я знаю тебя, знаю, что ты не бросишь меня здесь одну. Ты ведь очень, очень особенный зомби, Конор.
Они обнялись. Конору, разумеется, хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался, однако это было невозможно. Стоило ему закрыть глаза, сохраняя в памяти тепло ее податливого тела, как до него донесся далекий шум, а потом – сердитый птичий крик.
Похоже, демоны шли по их следу.
Лилит посмотрела вдаль, но никакого движения там пока не было видно.
– Нужно спешить, – тем не менее сказала она. – Скоро они будут здесь.
Конор кивнул, берясь за дверную ручку.
– А ты лучше все-таки возвращайся, – сказал он. – Пока еще можно.
Лилит улыбнулась.
– Не волнуйся за меня! Главное, доберись до Самаэля.
Понимая, что спорить бессмысленно, Конор в последний раз сжал ее тонкие пальцы, открыл дверь и шагнул через порог, в темноту.

2
За порогом, разумеется, оказалась бездна. Как ни странно, Конор ожидал как раз чего-то подобного, а потому успел ухватиться обеими руками за дверную ручку.
Его ноги теперь болтались в воздухе, а снизу его медленно, но неумолимо затягивало, точно в гигантский пылесос.
Насколько глубока была бездна? Конор не знал – вокруг было темно, как в котле со смолой. Его пальцы скользили по гладкой поверхности, разжимаясь сами собой, а паника подступала со всех сторон, словно стоя голодных волков. Хорош же он будет, если закончит свой путь здесь и сейчас! С другой стороны, мелькнуло в голове, его жизненный путь уже завершен, так чего он боится? Так что, досчитав для верности до десяти, Конор разжал руки.
Вниз, вниз, вниз.
Точно Алиса, упавшая в кроличью нору, Конор снарядом летел куда-то в глубину, к земному ядру. Мимо него проносились огни и звуки – темнота жила своей жизнью, в которой Конор был чужаком...
Бум!
Удар был чудовищным. Конору показалось, будто в его теле застонала каждая косточка. Несколько сломались – их острые края прорвали кожу и выбились наружу.
Лежа на спине, Конор осторожно пошевелил пальцами, потом попытался поднять руки и ноги. Ощупывая себя, Конор обнаружил, что одно из сломанных ребер тихонько дрогнуло под его пальцами, а потом утонуло под кожей. Секунда – и кости начали срастаться. Еще немного – и раны тоже сомкнулись, не оставив ни следа на местах разрывов.
Убедившись, что тело снова невредимо, Конор осторожно встал. Здесь, внизу, было светлее, однако ничего интересного разглядеть не удалось: коридор как коридор, притом совершенно пустой, – никаких следов жизни или смерти. По виду он напоминал железную трубу. Конор протянул руку и коснулся стены. Раздалось шипение.
«Там жарко, Конор», – вспомнились ему слова Лилит. Стены трубы и правда были горячи, и с каждым моментом накалялись все больше- сначала покраснели, а потом начали белеть. За спиной Конора был тупик – он в этом уже убедился. Так что оставалось только идти вперед.
Воздух вокруг был так горяч, что футболка Конора начала тлеть. Поначалу он сбивал пламя, а потом просто сбросил ее – точнее, то, что он нее к тому моменту осталось. Кожа на его груди тут же начала лопаться от жара, но Конор лишь прибавил шаг. Увы, узкий, низкий, извилистый проход не позволял ему особенно разбежаться.
Нагнув голову, Конор двигался вперед, стараясь не смотреть на высыхающую от адской жары плоть и оберегая готовые лопнуть глаза.
Проход становился все уже и ниже, и Конору сначала пришлось пригнуться, а потом – встать на четвереньки и ползти, оставляя за собой куски обожженной кожи.
Все вперед и вперед, дюйм за дюймом; Конор не думал о конце пути, но всегда только о следующем шаге. Дорогу осилит идущий, так же говорят? Если, конечно, эта дорога не окажется вечной.
Когда проход шириной стал напоминать лисью нору (а сам Конор, ползущий уже по-пластунски, обугленный скелет), – на него вдруг пахнуло прохладой. Остановившись, он подслеповато покрутил головой в поисках источника сквозняка: глаза заволокло мутной пленкой, мешавшей увидеть хоть что-нибудь.В лицо снова подуло, и Конор из последних сил пополз к тому, что обещало спасение.
Выход из огнедышащей трубы оказался настолько узким, что будь Конор все еще покрыт плотью и кожей, он бы туда ни за что не пролез. Но сухие кости проникли в дыру в стене почти без усилий. Еще секунда – и Конор снова куда-то падал, на чем свет стоит кляня свою дурацкую удачу.
А потом был всплеск – и волны сомкнулись над его головой.

3
Жидкость, в которую упал Конор, казалась живой. Во всяком случае – обитаемой. Черная вода напоминала густую смолу – и, как смола, липла к костям. При этом она что-то шептала ему – он явно слышал гул голосов, но не мог разобрать ни слова. Это подействовало на него до странности успокаивающе, и Конор решил не бороться – просто застыл на шелково-гладкой поверхности, широко раскинув руки и ноги.
Именно в этот момент он понял, что снизу его что-то держит. Повернув голову, он напряг зрение и ощутил, как с его глаз словно падает мутная пелена. И стоило завершиться зрительной настройке, как возле его лица вдруг раздался всплеск и из воды протянулись человеческие руки, сжимающие что-то белое и бесформенное, точно пластилин.
Конор не испытал ни страха, ни волнения – только любопытство.
Одна из бледных рук между тем дотянулась до его лица и прижала к скуле белый сгусток, который тотчас же прилип к обнаженной кости.
С другой стороны тоже плеснуло, и другая рука прилепила что-то к его предплечью. Скосив глаза, он следил, как, дрогнув, кусок глины растекся по кости, принимая форму мышцы. Конор понял: его снова облепляют плотью, собирая по частям, как конструктор «Лего».
Рук становилось все больше; в полной тишине каждая прижимала к нему свой кусочек желеобразной глины, и тот тотчас же врастал в Конора, еще на шаг снова приближая его к человеческому обличью.
Все его тело шевелилось, перестраивая подаренные кубики плоти в мышцы и сухожилия, покрывая их бледными кровеносными сосудами и кожей, в то время как десятки рук передавали ему все новые фрагменты строительного материала.
А когда создание нового Конора было полностью завершено, руки снова нырнули вглубь и толкнули его вверх, поставив на ноги. Стоя посреди темной водной глади на чьих-то ладонях, Конор мог поклясться, что теперь руки рассматривают его, придирчиво оценивая качество работы.
– Спасибо вам, – искренне сказал он, несмотря на острое желание прикрыться.
Ответом ему было молчание – руки лишь зашевелились, понесли его к берегу, словно дельфины, и аккуратно вытолкнули на каменный бортик. Только сейчас Конор рассмотрел, что водоем представляет собой большой бассейн в виде пентаграммы. В зале, где находился бассейн, не наблюдалось ни окон, ни светильников, однако вокруг было светло: казалось, свет источают сами стены. По периметру зала виднелось шесть одинаковых, плотно закрытых дверей, ведущих неизвестно куда.
Вода – или смола? – в бассейне была черной, густой и непрозрачной, и разглядеть в ней обладателей бледных рук казалось невозможным.
– Кто вы? – спросил Конор, вглядываясь в шелковую бездну. – Вы помогли мне, я бы хотел вас увидеть, – помолчав, он добавил: – Если, конечно, можно.
Несколько секунд поверхность водоема была неподвижной. Потом по ней прошла рябь, и смолянистая жидкость начала меняться. Казалось, будто в черную краску капнули растворитель, и пигмент вдруг стал бледнеть, теряя плотность. Словно завороженный, Конор смотрел, как под водой проступают очертания человеческих тел.
Весь бассейн оказался плотно заполнен мертвецами, стоящими плечом к плечу. Их бледная кожа отливала молочной белизной, пустые глаза смотрели в никуда. Их руки медленно поднялись над поверхностью воды, а пальцы зашевелились, словно лепестки диковинных растений.
– Спасибо вам, – повторил Конор, глядя в мертвые глаза. – За помощь и за доверие.
Повинуясь неожиданному порыву, он нагнулся и протянул руку. Ближайшая к нему рука тотчас же сжала его ладонь и легко тряхнула. Потом протянулась к руке соседа и скопировала рукопожатие Конора – так, словно передала от него привет. Невольно улыбнувшись, Конор смотрел, как обитатели бассейна молча передают его рукопожатие по цепочке.
Дождавшись, пока ритуал завершится, Конор сказал:
– Вообще-то я ищу Сатану. Вы не знаете, где его найти?
При звуках этого имени из бассейна снова донесся шепот – словно далекий гул голосов, говорящих на незнакомом языке. А потом все руки протянулись в направлении одной из шести дверей.
Еще раз поблагодарив мертвецов за помощь, Конор, как был в чем мать родила, отправился в указанном направлении, смутно надеясь, что какая-нибудь одежда волшебным образом найдется прежде, чем он предстанет перед Повелителем Преисподней.
До его слуха донеслось что-то похожее на пожелание удачи.

4
За дверью было пусто: просто еще один зал, свободный и гулкий. Высокие потолки, стены в какой-то сероватой дымке, словно скрытые от его взгляда туманом. Никаких следов дьявола, еще меньше следов одежды.
– Эй, – негромко позвал он. – Здесь есть кто-ни....
Но прежде чем он успел договориться, его новое тело оказалось
пронзенным чертовой дюжиной мечей в руках злобного вида стражников, буквально вырвавшихся из тумана. Впрочем, и сами охранники напоминали высокие бесплотные тени. Сжимавшие рукоятки острых и длинных мечей пальцы были прозрачны, а смотреть в лица стражников было как вглядываться в темноту в детстве: она, казалось, постоянно менялась, принимая неясные, но пугающие очертания. От каждой тени веяло холодом, точно из глубокого колодца. Словом, даже привычному к ужасам Ада Конору при взгляде на них стало не по себе.
– Вы что?! – тем не менее возмутился он, пытаясь не показать страха. – Я же здесь по делу.
– Что за дело? – раздался голос из-за спины.
Чувствуя себя шашлыком, Конор с трудом извернулся на своих шампурах и посмотрел на говорившего.
Судя по чуть более выраженному лицу и двум мечам вместо одного, высокий охранник был у них за главного.
– О своем деле я расскажу лично Сатане, – твердо сказал зомби.
– Нет, – сурово заявил тот. – Скажешь мне. Но сначала ответишь, как ты посмел вылезти из бассейна?
– Я не из бассейна, – возразил Конор. – Я из школы инкубов, принес важную весть…
Их спор прервал далекий собачий лай. Даже несмотря на свое крайне неудобное положение, Конор заметил, как напряглась стража. Повинуясь молчаливому кивку начальника, они словно по команде выдернули мечи из плоти Конора и спрятали оружие в ножны. Он рывка Конор упал на пол, и охранники сомкнули окружение еще плотнее.
Лай приближался.
Наконец в зал вбежал веселый лохматый пес и, довольно лая, бросился к группе стражников. Те почтительно расступились, позволяя собаке приблизиться к Конору, и он тотчас же обнюхал пленника, обдавая горячим и дыханием, в запахе которого чудилась сера. Лишь взглянув псу в глаза, он понял, почему стража так испугалась безобидную на вид собачку. В глазах животного плескалась адская бездна.
– Назад! Цербер! – раздался властный голос.
Пес тявкнул так, как собаки делают это, лишь заслышав любимого хозяина, развернулся и со всех ног бросился на звук.
Через секунду в дверном проеме показалась высокая темная фигура, и в зале наступила тишина, которую Конор не смог охарактеризовать иначе как благоговейную. Сомнений не было: путешествие Конора подошло к концу. Перед ним был сам Сатана.

@темы: оридж

---

У Зака прекрасный Твиттер. Живой, забавный и с милыми фотками. И обновляется часто.
Какой же он все-таки... Ммм...

P.S. Мой второй любимый Твиттер - у президента нашего Медведева.
А вы кого читаете?

@темы: дневничковое

---

Реальная жизнь забила ключом, все время при этом норовя попасть этим ключом мне по жопе. Не заходила сюда уже пару дней. Как вы тут, мои котики?

@темы: дневничковое

---

Глава 10, часть 2

1
Коридор оказался куда длиннее, чем казалось сначала, а туман - вовсе не таким прозрачным, каким выглядел со стороны. Чем глубже Конор и Лилит погружались в него, тем тяжелее было идти: густая липкая масса обволакивала, путалась в ногах, сковывала движения, заливалась в уши зловещим шепотом. Цвет ее тоже менялся: из бледно-желтого становилась оранжевой, затем – алой, а потом приобрела густой багровый оттенок. Чем темнее становилось вокруг, тем сложнее было бороться за каждый новый шаг: обоих словно выталкивало, тянуло назад, не давая приблизиться к цели.
Ушей Конора достиг жалобный всхлип:

– Не могу больше! – Лилит, которую он буквально толкал перед собой, повернула залитое слезами лицо. – Слишком тяжело!
Конор обнял ее за плечи и снова слегка подтолкнул:
– Нужно идти, Лилит!
Он бы взял ее на руки, но коридор был слишком уж узким, а потолки – низкими. Она отчаянно замотала головой:
– Нет.
– Давай, давай. Совсем немного осталось!
Она снова всхлипнула, упираясь ему в грудь обеими руками.
– Не нужно нам туда! Ну что нас там ждет? Думаешь, Самаэль будет нам благодарен? Ха! Этот злобный, подлый...
– Тише, тише, – Конору казалось, будто ее голос пронзает туман, словно нож – масло. Если их все еще преследовали, кричать, привлекая внимание, было не лучшей идеей.
Однако Лилит и не думала успокаиваться.
– Назад! – крикнула она и резко толкнула. - Я не пойду дальше! Пусти!
Конор преградил ей дорогу.
– Если мы не расскажем о заговоре, некуда будет возвращаться.
Она хищно оскалилась.
– Плевать! А ну, с дороги! Ты, мерзкий кусок мертвечины! Повелеваю тебе...
– Нет.
Она замахнулась, но он перехватил руку и сделал шаг вперед, тесня ее дальше.
– Ненавижу, - она плюнула ему в лицо, заставив кожу зашипеть, как от кислоты.
Конор сделал еще шаг, и она завыла, как раненый зверь, пытаясь
выцарапать ему глаза. Еще один шаг – и она сделала попытку упасть на колени, чтобы проползти у него между ног.Тогда Конор обхватил ее поперек талии, повернул к себе спиной и снова пошел вперед. Высокие каблуки туфель Лилит, от которых она не отказалась даже ради дальней дороги, противно скребли по каменному полу, в то время как суккуб рыдала, визжала, умоляла и угрожала, в перерывах поливая Конора на все лады и пытаясь его укусить.
Туман казался жидким – Конор словно шел против течения, и каждый его шаг был короче и тяжелее предыдущего.
Только сейчас он заметил, что светящейся адской лилии у них больше нет – должно быть, Лилит выронила ее, пытаясь сбежать назад – и пожалел об этом. Кто знает, на что еще был способен цветок, открывающий замки.
В какой-то Конору показалось, что он дошел до предела своих
возможностей – туман уже напоминал резиновую стену, а Лилит продолжала биться в его руках, крича, словно обезумевшая. Но стоило ему подумать, что пройти дальше невозможно, как плотная масса перед ним подалась, а потом начала рассеиваться.
Еще несколько шагов – и туман поредел и сквозь него проступили далекие очертания зданий.
– Смотри, Лилит!
Она замерла.
– Неужели?!
И сама ускорила шаг – теперь уже Конор едва поспевал за ней.
Туман совсем рассеялся, и их взглядам открылся Пандемоний.

2
Мегаполис был совершенно земным. На секунду Конору показалось, что он попал в Нью-Йорк с его бесконечными небоскребами и сумасшедшими скоростями, но он тут же понял, что ошибся. Потому что никаких скоростей здесь не было, огни горели, но вокруг не раздавалось ни звука, а на улицах было пусто, словно после войны. Нигде – ни машин, ни людей. Даже ветер, казалось, покинул этот город, и теперь он казался огромной ожившей необитаемой картинкой.
Каблуки Лилт дробно процокали по мостовой.
– Эй! – позвал он.
Суккуб обернулась – гладкая темная челка шелково дрогнула над блестящими карими глазами.
– Здесь всегда так пусто?
Лилит огляделась. Потом пожала плечами.
– Конец правления, Конор. Все прячутся, потому что никто не знает, что случится дальше. В прошлый раз было то же самое, – она помолчала, глядя на расцвеченную отражениями огней темную воду реки вдалеке. – Но нам уже недалеко. Вон, видишь мост? Дворец Сатаны на той стороне. Через пару часов будем на месте.
Они двинулись по гладкой, словно лед, дороге. По пути Лилит то и дело обращала его внимание то на одно, то на другое здание, словно опытный экскурсовод. У него голова кругом пошла от ее «посмотри налево, посмотри направо».
– Ты жила здесь? – вписался он в паузу между ее монологами. Только сейчас ему пришло в голову, что он знает о Лилит непростительно мало. Последние пару дней она занимала его историями об устройстве Ада, тщательно уходя от разговоров о себе самой.
Лилит тряхнула головой.
– Жила, – легко призналась она. – Работала в Министерстве Тьмы, пока меня не сослали.
– За что тебя сослали?
– Суккуб Лилит!
Грубый, хриплый голос заставил вздрогнуть обоих. Они и не заметили, как с ними поравнялась машина – старая, словно сам мир. Удивительно, как это она, несмотря на свой возраст, смогла подъехать к ним столь беззвучно.
– Великий Харон! – ахнула Лилит, бросаясь к водительскому окошку.
Оттуда высунулся древний, заросший старик. Его зловещая улыбка и мрачный взгляд из-под кустистых бровей, очевидно, совсем ее не напугали, потому что Лилит тут же залезла в окошко и крепко обняла водителя.
Тот скрипуче рассмеялся:
– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Что ты тут делаешь? И что это с тобой за кусок мертвечины?
Лилит быстро обернулась к Конору и, смеясь, сморщила нос.
– Великий Харон не приемлет светских реверансов, – пояснила она, словно извиняясь. – Это Конор из школы инкубов, он со мной.
Харон смерил его тяжелым взглядом:
– С каких это пор зомби дают имена? В мое время эту милость даровали лишь демонам.
– О, Конор – особенный зомби, – быстро пояснила Лилит, не позволяя Конору вставить ни слова. – Он видел лилии на пути школе.
– Лилии? Адские лилии? – Харон явно удивился. – Что ж, похоже, он и правда необычный зомби. Куда же вы направляетесь, суккуб Лилит?
– Во дворец Сатаны, - ответила та, с силой сжимая руку Конора в своей.
– У нас к нему важное дело.
Харон хмыкнул, потом пожевал губами, точно раздумывая. Потом нажал какую-то кнопку у руля, и задняя дверь бесшумно открылась.
– До дворца долгий путь, – сказал он. – Садитесь, я вас подвезу.
Поблагодарив, они упаковались на заднее сиденье, и машина тут же плавно тронулась с места. Конора буквально раздирало любопытство.
– А вы – тот самый Харон, что перевозит мертвых через Лету?
Водитель блеснул на него глазами из зеркала заднего вида.
– Так говорят, – неторопливо ответил он.
– Тогда почему вы здесь?
– А чем тебе не нравится эта река? – Харон кивнул на воду, пересеченную широким сводчатым мостом.
Лилит хихикнула.
– Великий Харон шутит, – шепнула она. – Это не Лета, так, залив.
– Я все слышу, суккуб Лилит, – донеслось с водительского места. – Тяжелые времена настали, зомби. Мертвецов нынче распределяет случай, а развозят демоны. Никому больше нет дела до традиций. Хаос надвигается на Ад, хаос – вот что я скажу!
– Вы каждый раз так говорите, Великий Харон, – заметила Лилит.
– В этот раз я прав, – Харон вздохнул, качая косматой головой. – Помяните мое слово, всех нас ждет небытие.
Но прежде, чем Харон погрузился в рассуждения по этому поводу, Лилит поспешила сменить тему.
– А какие тут новости? – спросила она. – Как поживает наш хозяин?
– Этот мальчишка Самаэль? – Харон презрительно сплюнул в окно. – Все ставит свои эксперименты. Счастье, что недолго ему осталось.
– Самаэль – хороший Сатана, – возразила Лилит. – Куда лучше прошлого.
– Лучше, не спорю, но по сравнению с Люцифером – просто сопляк. Вот в его времена кровь лилась рекой, а из Рая к нам и соваться не смели. Не то, что сейчас... Самаэль подает плохой пример, вот что я скажу. Сатана не может быть аскетом. А этот... Ни жен, ни фаворитов.
– Но у него были жены, – сказала Лилит.
– Когда? Пол столетия назад? – сердито спросил Харон. Тема эта явно изрядно его волновала. – Архангелы! Проклятые лебеди-однолюбы! – он выплюнул это со всем возможным презрением.
– Верно, – вздохнула Лилит. – Любовь, верность – что за райские предрассудки!
Харон покосился на нее.
– Как я слышал, суккуб Лилит, тебя ведь и наказали за то, что вы в них
не верите?
Та нервно заерзала на сидении.
– Откуда вы это взяли, Великий Харон?
Смех водителя был похож на раскаты грома.
– Прочитал в «Сплетнике Ада».
Теперь и Лилит улыбнулась.
– Нашли чему верить! Читали бы лучше «Адскую правду».
Харон притормозил возле темных высоких ворот, ничем не напоминающих дворцовые.
– Приехали. А «Адская правда», суккуб Лилит, это оксюморон.


Стоит ли написать. чем все это время занимался Конор? Ну, что видел из окна, например, как выглядел город? Или уже достаточно описаний?

@темы: оридж

---

Школа инкубов, глава 10

Глава 10

1
В детстве Конор видел один фантастический фильм. В нем главной героине закачивали в легкие какую-то жидкость вместо воздуха, чтобы она могла перенести долгий космический перелет. Он помнит ощущение животного ужаса, который испытал, представив себя на ее месте. Наверное, это как будто бы тонешь, захлебываешься, чувствуя, как смерть неотвратимо заполняет легочные пузырьки водой, и тело все еще борется за вздох, но уже проигрывает...

Проснувшись утром...

Проснувшись утром, он ощутил себя героем того фильма. С той только разницей, что все было наоборот: казалось, что лишь один вздох отделяет его от жизни. Конор напрягся, пытаясь расправить легкие, но как он ни пытался вздохнуть, они оставались неподвижны.
Крышка хрустального гроба спящей царевны переливалась над его головой всеми цветами радуги в солнечном свете, а сквозь боковую стенку были видны очертания спящей Лилит.
Беззвучно подняв крышку, он перебрался в постель, забрался к ней под одеяло и обнял, осторожно притягивая к себе. В мягком утреннем свете Лилит казалась совсем юной и беззащитной. Глядя на нее, Конор вдруг мучительно захотел сделать что-нибудь безрассудно-глупое. Например, открыть окно комнаты и прокричать на всю школу о своей любви. Или достать Сатану и дать ему в рожу за то, что посмел ее обидеть. И пускай даже последствия окажутся для него плачевными: душа Конора, явно отказавшаяся расставаться с его телом, требовала подвигов.
– Привет, – Лилит улыбнулась, глядя на него все еще затуманенными сном глазами, и тут же потянулась целоваться.
– Доброе утро, – оторвавшись от ее губ, Конор убрал с лица Лилит волосы и погладил по щеке.
Она тут же сомкнула ресницы, едва не мурлыча от нежности.
– Я соскучилась, - призналась Лилит. Потом замерла, словно вспомнив что-то, и неожиданно добавила: – Обещай, что не оставишь меня там, внизу, что бы ни случилось.
Конор удивленно посмотрел на нее.
– Глупости какие! Как тебе такое даже в голову пришло?
– Просто пообещай мне.
И Конор, разумеется, пообещал.

2
Все хорошее когда-либо кончается. Причем чем лучше это самое хорошее, тем быстрее ему приходит конец – это факт.
Стоило Конору расслабиться, и реальность тотчас же напомнила о своем существовании стуком в дверь.
Лилит замерла в его объятиях, потом неохотно высвободилась и посмотрела на входную дверь. Они стояли в коридоре, уже собираясь выходить, и просто решили еще раз обняться на дорожку, когда их грубо прервали.
– Кто там? – спросила Лилит, щекоча волосами его щеку.
Ответ заставил обоих примерзнуть к месту.
– Патруль Ада, открывайте!
Взгляд Лилит метнулся к спальне, потом вновь приклеился к двери.
– Иди в ванную, быстрее, - прошипела она, отстраняясь. И тут же ответила незваным гостям: – Одну минуточку! Только накину что-нибудь!
Быстро удаляясь в сторону ванной, Конор видел, как Лилит на цыпочках бежит в спальню.
Стук в дверь повторился.
– Именем Сатаны немедленно приказываем вам открыть!
Лилит, двигавшаяся с какой-то потусторонней скоростью, толкнула его через порог ванной:
– Быстрей!
На секунду на ее лицо вновь наползла та жуткая тень, что в воображении Конор никак не вязалась с сущностью Лилит, и он привычно отвел глаза. В руках у нее мелькнул какой-то продолговатый предмет.
– Спрячь получше, – приказала она, протягивая его Конору. Он узнал коробочку, которую Лилит забрала с почты.
– Что это?
– То, что им нужно, – суккуб провела обеими руками по боковым сторонам зеркала. Послышался щелчок, и стекло выдвинулось вперед, а потом отошло в сторону. Из коридора послышался шум - кажется, патруль взламывал дверь. За зеркалом между тем открылся проход: лестница вела вниз, в темноту. Пахнуло холодом и сыростью, и Лилит поежилась.
– Иди за мной, – сказала она и шагнула во тьму.
Шум приближался.
– Именем Сатаны приказываем остановиться!
Конор обернулся. Несколько демонов, напоминающих разъяренных птиц, бросились ко входу в ванную. Их глаза сияли желтым светом, клювы хищно приоткрылись, а скрюченные, словно когти, пальцы, потянулись к Конору.
Лилит что-то пробормотала на незнакомом ему языке – то ли выругалась, то ли произнесла заклинание – и зеркальная дверь с быстротой молнии захлопнулась, по пути со свистом отрубив пару хищных пальцев, протянувшихся к беглецам.
Со стороны раненых демонов послышался жуткий стон.
– Ты за это поплатишься, дрянь! – глухо прозвучало из-за двери.
Лилит торжествующе ухмыльнулась и плюнула на порог, отчего вход тут же задымился. Но не успел Конор восхититься ее способностью, как суккуб схватила его за руку.
– Бежим, скорее!
И они побежали.
Туннель казался бесконечным. Темный и сырой, бесконечно разветвляющийся десятками узких коридоров, с низкими потолками и липкими от слизи стенами, – судя по запаху, эта была адская канализация.
– Куда ведет туннель? – спросил Конор на бегу.
В темноте глаза обернувшейся к нему Лилит светились, как у кошки.
– Он проходит под всей школой, – ответила она, слегка задыхаясь. – Отсюда есть несколько выходов.
Внезапно суккуб резко остановилась (Конор с разбегу едва ее не сбил) и подняла руку вверх, словно призывая к тишине. Потом принюхалась.
– Нет, – пробормотала она едва слышно. – Слишком далеко!
Где-то за их спиной послышался шум, напоминающий шаги и крики огромных птиц.
– Демоны!
Лилит скрипнула зубами.
– Проклятье! – повертев головой, она наконец выбрала направление. – Сюда!
И втянула его в ближайший коридор. Прижавшись друг к другу, они затаились – только сердце Лилит билось об его грудную клетку, как пойманная птичка.
Шум приближался, по стенам коридора заметались неясные тени. Освещая себе дорогу факелами, демоны бежали прямо к ним, блестя латами, напоминающими птичьи перья. Вид у них был устрашающий. Лилит вжалась в Конора еще крепче.
Демоны остановились, вертя по сторонам птичьими головами. Один из них посмотрел на коридор, в котором укрылись беглецы, и на секунду Конору даже показалось, будто он встретился с ним глазами.
Внезапно вдалеке послышался какой-то звук - не то шорох, не то всхлип. Замерев на миг, демоны тут же сорвались с места и побежали на шум. Когда эхо их шагов стихло в гулких коридорах, Лилит выдохнула и обвисла в объятиях Конора – он едва успел удержать ее от падения на скользкий пол.
– Лилит! – он приподнял ее лицо за подбородок, пытаясь разглядеть в полутьме ее выражение. – Что в коробке?
– Одна запрещенная штука, – шепотом призналась она. – Очень ценная. Без нее нам не попасть в Пандемоний.
– Что за штука?
Она таинственно улыбнулась, коснувшись кончиками пальцем его щеки.
– Скоро увидишь. А сейчас нам нужно спешить.
Они быстро пошли в том же направлении, куда удалились демоны.
– Я немного промахнулась, – объяснила по пути Лилит. – Привела нас не к тому выходу... Вот. Кажется, здесь. – Она снова понюхала воздух, как собака. – Точно. Как только выйдем, беги в сторону Зала Мойр, не оглядывайся, понял?
Конор кивнул.
– Хорошо.
Несмотря на обстоятельства, неожиданно его охватил веселый азарт. Он словно оказался внутри компьютерной игры. Если быстро бегать и быстро соображать, в конце непременно получишь награду.
Он сжал руку Лилит.
– Ну, с богом...
В ответ раздалось шипение, и Лилит чувствительно шлепнула его по щеке.
– Идиот! – выплюнула она. – Сглазишь! К черту!

3
Яркий свет ударил в глаза, ветер тут же принялся трепать волосы.
Конор и Лилит стояли возле входа в один из корпусов. Наверху лестница выглядела до того скучно-приличной, что никто бы в жизни не догадался, куда именно она ведет. Не было даже необходимости прятать ее за дверью: порой серость – лучшая маскировка.
От корпуса, в котором находился Зал Мойр их теперь отделяла лишь зеленая лужайка. Да внимание шести патрульных демонов, бегущих откуда-то сбоку. Конор среагировал моментально: сжав руку Лилит в своей, он кинулся им наперерез, в надежде проскочить. Поняв его маневр, демоны ускорили бег.
Ученики, отдыхающие в перерывах между уроками, тоже заметили движение. Конору показалось, что реальность вокруг него вдруг начала замедляться, а потом и вовсе замерла: зомби, демоны и инкубы застыли, словно в кино – с разинутыми в удивлении ртами, широко раскрытыми глазами и руками, вытянутыми в сторону беглецов. Звук стал ниже, как у замедлившейся пластинки, и до того густым, что казался почти осязаемым.
Но едва Конор и Лилит достигли дверей, реальность снова ускорилась. На них обрушился шум, краски снова стали ярче. Обернувшись через плечо, Конор увидел, как за его спиной демоны ошалело крутят птичьими головами.
– Что это было? – спросил он.
Лилит толкнула дверь.
– Понятия не имею, – ответила она. – Неважно. Главное, что сработало.
В дверь, которую они захлопнули за собой и предусмотрительно закрыли на замок, тотчас же загрохотали. Однако Конор и Лилит уже были далеко.
В Зале Мойр оказалось прохладно и тихо – только компьютеры жужжали, а клавиатуры щелкали сухо, как счеты. Несколько пар глаз поднялись от мониторов, когда отворилась дверь.
– Не смотри, – шепнула Лилит, опуская глаза.
Конор последовал ее примеру, быстро продвигаясь между столами к малозаметной дверце в стене.
Шум за их спиной нарастал – преследователи явно уже были рядом.
– Вот они! Держите их! – донеслось до Конора.
Лилит обернулась к нему и протянула руку.
– Дай мне футляр!
Топот приближался; мойры привстали со своих мест, разглядывая пришельцев. Вероятно, в эти мгновения было упущено множество возможностей прервать чьи-то жизни, и сама история человечества изменилась, промелькнуло в голове у Конора, пока он доставал из заднего кармана джинсов таинственную коробку.
Лилит почти выхватила ее из рук Конора. Нащупала крючочек на боковой панели и поспешно отомкнула...
Сияние едва не ослепило Конора. Потом к свету добавился аромат — густой и головокружительно-сладкий, словно соблазн. Округлив губы в восторженном «о», Лилит благоговейно извлекала из коробочки переливающуюся всеми цветами радуги лилию. В зале раздался вздох. Застыв от восхщищения, демоны и мойры не отрываясь смотрели на светящийся цветок в руке Лилит.
– Мое! – вдруг раздался крик.
Зачарованная тишина, дрогнув, рассыпалась осколками. В следующую секунду барабанные перепонки Конора едва не лопнули от воплей.
– Мое! Мое! Мое! – кричали демоны на разные лады, приближаясь к ним и жадно протягивая руки.
На глазах у Конора мойры тоже начали терять человеческий облик. Сквозь лица скучающих офисных клерков, словно сквозь зыбкую топь, проступили очертения бездны ужаса и порока. Показались жуткие клыки и сияющие злобой глаза, зашуршали змеиные языки, а кожистые темные крылья закрыли свет.
– Конор! – донеслось словно издалека.
Демоны приближались, протягивая когтистые лапы и в нетерпении щелкая хвостами, словно кнутом.
– Мое! Мое! Мое!
Не в силах сдвинуться с места, он смотрел на них, словно зачарованный.
– Конор! Очнись!
Лилит трясла его, словно грушу, – у него даже зубы стучали.
– Посмотри на меня!
Горячее, смрадное дыхание демонов опаляло его, зло словно затягивало внутрь, наполняя покорностью, словно удав — кролика.
– Конор!
Щеку обожгло, а перед глазами словно встпыхнули мириады огней. Переведя взгляд на Лилит, Конор понял, что она удаила его по лицу цветком.
– Быстрее, – прошипела суккуб и дернула его за собой.
Дверь, возле которой Конор стоял минуту назад, исчезла. На ее месте зиял чернотой узкий проход. Когда же она открылась?
Впрочем, размышлять было некогда: в следующий миг Конор и Лилит уже протискивались внутрь, сопровождаемые жутким ревом демонов и мойр.
Стоило беглецам оказаться за порогом, как Лилит тотчас же поднесла светящуюся лилию к дверному косяку, и дверь момментально и беззвучно закрылась, отделив их от преследователей.
Раздавшийся грохот свидетельствовал о том, что те бросились ко входу, пытаясь выломать дверь своим весом. Однако под гулкими ударами, напоминащими далекие звуки колокола, она даже не дрогнула.
Вокруг было темно. Единственным освещением оказался цветок, который по-прежнему Лилит держала в руке.
Когда Конор взглянул не нее, суккуб улыбнулась.
– Что ж, поздравляю! – сказала она. – Мы почти у цели. Видишь? – Лилит кивнула на конец коридора, в котором они стояли. Из отверстия в стене струился густой желтый туман. – Там начинается Пандемоний.



Боюсь, что выходит как-то скучно. Бегут они, бегут...

@темы: оридж

---

ААААААААА!!!

Я не знаю, как вы, а я смотрю "Спартака". Осталось всего пять сериииииииииий!!!!!
>

самые, самые скромные кадры!

Все, пошла на форум сериальчика. Рано и трезвой не ждите!

UPD: А кто напишет мне Спартак/Крикс - тот молодец

UPD2: Или Спартак/Элития

UPD3: Нет-нет-нет! Забудьте! Спартак/Ворон!!!!

UPD4: Нееееееееееееееееееееееееееееееееет! *прорыдалась* Все-таки Спартак/Элития.

@темы: сериалы

---

...аж до вечера. А то что это за интернет-зависимость!