[babymomma]

САМАЭЛЬ, глава 4, часть 1

1
Есть вещи, о которых Лилит хотела бы забыть. Например, о том, как, поссорившись со старшей сестрой, бросила ей в голову блюдце, которое как раз вытирала после мытья. Или тот день в младшей школе, когда решилась послать записку с признанием одному демону, который ей нравился, а он зачитал ее вслух перед всеми.
И неважно, что папа говорит, будто память формирует опыт. То, что Лилит вынесла из этих случаев, она знала и так. Теоретически. Совершенно ни к чему было оказываться в центре событий.

Но с тех пор, как она оказалась во дворце Сатаны...

Но с тех пор, как она оказалась во дворце Сатаны, ее память была настроена на запись. Независимо от желания своей хозяйки она старательно фиксировала мельчайшие детали, словно собирая базу на тот случай, если ей придется держать ответ. Перед кем? Да хотя бы перед собой. Трудно лгать самой себе, когда помнишь все до последней секунды.
На третий день Лилит знала точное количество шагов, отделяющих ее от почтового зала, сада, гостиной, столовой, кабинета Самаэля и комнат Наамы, Аграт и Махаллат. Она помнила, какого цвета занавески в каждом из помещений и какой узор украшает полы. Да что там — Лилит, если нужно, могла бы, если понадобится, где угодно и даже с закрытыми глазами заново расставить вещи в прежнем порядке.
Впрочем, это совершенно не значило, что она начала привыкать к своему новому положению или даже смирилась с ним. Нет, больше всего на свете ей по-прежнему хотелось вернуться домой, к родителям, друзьям и старой жизни. Невозможность повидаться с родными или хотя бы отправить им весточку утраивала ее тоску по дому, однако Наама была непреклонна: никаких контактов с семьей до особого распоряжения Самаэля.
Когда оно будет, это распоряжение, было неизвестно. Гражданская война, неожиданно вспыхнувшая в районе четвертого круга Ада, заставила дьявола отправиться в особо горячую точку Преисподней незамедлительно. В его отсутствие дела вел Совет Великих Герцогов — тех, что не были заняты военными действиями. Теоретически, Самаэль мог бы переложить на их плечи разрешение вооруженных конфликтов, однако с такими делами, как уже было известно Лилит, он всегда предпочитал разбираться сам. Воинственное ли ангельское прошлое давало о себе знать или неискоренимое недоверие к местным жителям, – это Лилит было неизвестно. Все, чего она хотела, это чтобы ее чертов жених вернулся и отпустил ее домой. Оставалось только придумать, как его убедить.
На четвертый день она решила, что готова сдавать экзамены, и отправила теневых демонов за профессором истории Ада, Агалиарептом. Ей было ужасно неудобно от того, что приходится вот так посылать за старшими и уважаемыми людьми, однако выхода не было: выходить из дворца ей было запрещено, а экзамены нужно было сдавать.
Агалиарепт явился по первому зову. Увидев его лицо, Лилит, заранее заготовившая извинительную речь, осеклась сразу же после «Здравствуйте». В глазах строгого профессора, в которого, к слову, на первом курсе Лилит была немного влюблена, было восхищение, смешанное с завистью. А когда он почтительно склонился перед ней, не переставая смотреть с обожанием, суккуб невольно одумалось, что в ее нынешнем положении все-таки есть свои плюсы.
Однако Агалиарепт поспешил ее разочаровать.
– Не думайте, что ваш статус дает вам какие-либо поблажки, суккуб Лилит, – холодно сказал он, жестом указывая ей на единственный стол в большом зале, по его просьбе переделанный демонами в экзаменационный. – Напротив, мне придется быть с вами особенно строгим. Его Величество не простит, если я дам вам поблажку.
Лилит кивнула, освежая в памяти основные исторические даты.
– Разумеется, профессор. Спасибо вам за это.
Он слегка улыбнулся и свлонил голову. Потом взял мел и взглянул на чистую черную грифельную доску.
– Что ж, тогда начнем. Первый вопрос...
Спустя полтора часа экзамен был сдан. Профессор нашел ее эссе блестящим, память на даты исключительной, а устный ответ впечатляющим.
– Великолепно, суккуб Лилит, – одобрительно улыбнулся он, на прощание прогнав ее по основным вехам истории Ада. – Приятно видеть, что несмотря на свое положение вы так хорошо подготовились. В этом году вы, без сомнения, моя лучшая ученица.
Но прежде, чем раскрасневшаяся Лилит совсем растаяла от щедрой похвалы, професор добавил:
– Только скажите мне, зачем вам это нужно?
Кровь тут же отхлынула от лица Лилит.
– Вы о чем? – спросила она несколько менее любезно, чем собиралась. Напряжение, явственно обозначившееся на лице Агалиарепта, доставило ей удовольствие. Однако профессор продолжил свою мысль.
– Я о том, что женам Сатаны не пристало работать. Так зачем тратить время на учебу, когда можно заняться более приятными вещами?
Лилит разгладила лежавший перед ней лист бумаги, на котором писала ответы на вопросы экзамена. Потом подняла глаза на преподавателя.
– Позвольте заметить, профессор, что я не жена Сатаны, – сказала она. – Во всяком случае, пока. К тому же, учеба доставляет мне удовольствие, которое невозможно даже сравнить с теми вещами, на которые вы имете в виду — полагаю, это покупки и светская болтовня, потому что намекать на что-то другое было просто невежливо, – она помолчала, в упор глядя на Агалиарепта. Он не возражал, однако лицо его было бледным, и Лилит казалось, что его страх словно вливает в нее силы и уверенность в себе. В первый раз за два года ей не хотелось отвести глаза и довериться мнению взрослого. – Возможно, для других суккубов праздности и достатка, которые гарантирует такое замужество, достаточно, но не для меня. Мне нужно больше.
Профессор улыбнулся, не сводя с нее глаз. В его взгляде Лилит заметила что-то новое, нечто такое, чего не смогла сразу объяснить. Покачав головой, он начал собирать свои вещи.
– Должен заметить, что вы — исключительны, суккуб Лилит, – сказал он. – Сатане Самаэлю невероятно с вами повезло.
Она прикусила губу, вдруг пораженная внезапной идеей. Кажется, она придумала, как отправить весточку домой.
– Спасибо, профессор, – ответила она. – Могу ли я попросить вас сделать одолжение своей лучшей ученице?

2
Жизнь становилась все более сносной. К концу недели Лилит сдала еще один экзамен и была вознаграждена письмом из дома, в котором мама и сестра на пяти страницах делились с ней новостями, а еще на трех засыпали вопросами. Их интересовало все, от убранства комнат до местного меню, от распорядка ее дня до количества дворцовых обитателей. Но, конечно, больше всего они хотели знать, каков из себя ее демонический жених и насколько ему удалось поладить с Лилит.
На эти вопросы ей, разумеется, не слишком хотелось отвечать, но делать было нечего. Начав писать письмо, она не могла остановиться, пока не расписала в красках и убранство, и меню, и обитателей. А вот на вопросы о Самаэле Лилит отвечала скупо. Если честно, насчет него она пока не определась во мнении — не так уж много времени они провели вместе. Нет, это вовсе не означало, что ей хотелось бывать с ним чаще. Просто... Лилит задумалась, так и не донеся ручки до бумажного листа. Просто — что? Поразмыслив, на эту тему она решила пока что не распространяться.
Постепенно Лилит определилась с распорядком дня. С утра она занималась, обед и пару часов после проводила с женами Самаэля, чаще всего играя в шахматы с Аграт и слушая бесконечную болтовню Наамы с Махаллат, а вечером шла в почтовый зал под предлогом того, что ей нужно контролировать работу демонов. На самом деле, общаясь с ними, Лилит задумала одну вещь, которая, как она надеялась, могла бы помочь ей вернуться домой. Но пока не все было готова, даже думать об этом было рано.
А по вечерам Лилит гуляла в саду. Несмотря на то, что с ним у нее были связаны не самые приятные воспоминания, каждый вечер ее неудержимо тянуло прогуляться по аккуратным дорожкам, вдыхая аромат волшебной красоты цветов. Правда теперь она старалась не заходить слишком далеко и все время прислушивалась к звукам вокруг, на тот случай, если Самаэль внезапно вернулся.
Однако его все не было. Время от времени Лилит ловила себя на мысли, что ждет его возвращения. Не то чтобы она соскучилась, просто в его отсутствие ее пребывание здесь теряло смысл.
Лежа вечером в своей постели под балдахином (учеба все не оставляла ей времени на редизайн комнаты; к тому же, обустрой она тут все по своему вкусу, это означало бы, что она смирилась со своим положением), Лилит размышляла о том, как было бы неплохо, если бы Самаэль быль чуть больше в ее вкусе. Например, будь он похожим на кого-нибудь из признанных в Аду красавцев вроде демона Азазеля. Его историю она могла бы рассказать наизусть: главнокомандующий войск Ада первым из старших демонов присягнул на верность новому Сатане, чем обеспечил ему поддержку бесчисленных легионов воинов. Увы, не всех: после инаугурации Самаэля часть войск откололась, расстредоточилась по всему Аду и теперь вела партизанскую войну, то и дело устраивая стычки с верными верховной власти солдатами.
За свою лояльность руководству Азазель получил звание Великого Герцога, как ни странно, не потеряв при этом популярности у рядовых обитателей Ада. Что именно сподвигло его на столь решительный шаг, как переход на сторону ставленника Лаборатории Света, было точно неизвестно, однако вскоре за ним потянулись и другие демоны: спорить с превосходящими силами противника было неразумно. Говорили, что его поступок — ни что иное как хитрый политический ход. Будто бы Азазель столь терпелив и хитер, что будет ждать, сколько нужно, чтобы нанести верный удар. Вот почему в глазах обиженных Светом жителей Ада Азазель быль не предателем, а героем.
Признаться, даже у Лилит был его портрет, нарисованный одним из популярных в Аду художников. Время от времени они с сестрой смотрели на суровое квадратное лицо и мощные мускулы, буграми выпирающие под военной формой, и синхронно вздыхали.
Про Нааму, конечно же, Лилит тоже слышала. В «Сплетнике Ада» писали, что она бросила Азазеля ради нового правителя, но всем известно, что верить лживой газетенке было нельзя. Папа бы просто взбеленился, узнай он, что его дочери читают подобную гадость. Так что рассказы о том, что адский герой поменял жену на титул наверняка были просто жалкими попытками очернить народного героя. Ведь даже у демонов есть свои понятия о чести.
Заснуть все не получалось. Лилит ворочалась, глядя в окно на дивный сад, и практически слышала, как он зовет ее. Только это было совсем не так, будто кто-то снова наслал на нее морок. Просто деревья, переливающиеся огоньками, словно манили ее подойти поближе, вдохнуть пьянящий аромат цветов, усмирить течение беспокойных мыслей и подумать о чем-нибудь хорошем.
«Иди сюда. Иди к нам, Лилит».
Перевернувшись на живот, она зарычала в подушку, но сад все не унимался.
«Сюда, Лилит, сюда».
– Ну ладно, – сказала она. – Хорошо, уговорили. Уже иду.
Спрыгнув с кровати, она поглубже завернулась в длинный белый халат и открыла входную дверь. Магия окружила ее сразу же – Лилит словно оказалась в волшебном облаке, окутавшем ее с головы до ног. Странно, что в прошлый раз она не заметила, что сад зачарован. Трава стелилась под ее ногами мягким ковром, а ветки сами отклонялись с пути, чтобы не задеть лица. Со всех сторон до нее доносился шепот, — не громче ветра и на незнакомом языке, – но это не пугало, а успокаивало.
Улыбнувшись, Лилит закрыла глаза и раскинула руки, и головокружительные ароматы сада окружили ее, пропитали и, кажется, даже слегка приподняли над шелковистой травой. Легкий ветер шелестел в кронах деревьев, шевеля ее волосы и обдувая разгоряченное лицо, и юная суккуб вдруг ощутила себя частичкой той самой магии, что выманила ее сюда среди ночи. Она почувствовала себя дома.
Неожиданно в успокаивающий, точно тихая музыка, шепот встроилась новая партия.
«Это опасно, – услышала Лилит. – Уходи. Нет, нет, нет!»
Она открыла глаза. Вокруг никого не было. Только ветер, кажется, слегка усилился — теперь его прикосновение было не ласкающим, а бодрящим.
«Прошу тебя, – снова донесся до него умоляющий шепот. – Если нас увидят вместе...».
И потом — имя.
Азазель.
Наверное, самым лучшим вариантом сейчас было бы развернуться и побежать назад, к себе. Закрыться в комнате и притвориться, что ничего-то она не слышала. Но поступи суккуб так, она бы не звалась Лилит. Так что, едва дыша, она пошла на голос.
Дорожка, казалась, сама вела ее, а ветер — легонько подталкивал в спину. Между ветвями, склонившимися почти до земли, вдруг мелькнуло что-то яркое — то ли звезда вдруг зажглась, то ли рыжий локон, блеснув в волшебных огнях, выдал свою хозяйку. Моргнув, Лилит пригляделась: между деревьев деревьев, прижавшись друг к другу, стояли две закутанные в темный плащ фигуры. Огненные волосы, блеск которых привлек внимание Лилит, принадлежали суккубу Нааме. А вот демон, обнимавший жену дьявола, был вовсе не Самаэлем. Квадратная челюсть, властный взгляд темных глаз, волосы чернее ночи и бугры мышц, которые не в состоянии была скрыть никакая одежда, – Лилит без труда узнала главнокомандующего войск Ада, Великого Герцога Азазеля.



часть 2

3
Лилит владела немалым количеством способностей и достоинств. Она была умна, рассудительна, отлично училась и могла поладить практически с кем угодно. Наверное, именно поэтому удача решила обходить ее стороной – ведь зачем надеяться на счастливый случай тому, кто сам способен добиться всего, чего захочет?
Словом, неудивительно, что стоило Лилит попытаться скрыться незамеченной, как Наама подняла голову, до того момента покоившуюся на плече демона Азазеля, и встретилась в ней глазами.

Секунду они смотрели...

Секунду они смотрели друг на друга. Наама, должно быть, проклинала тот момент, когда согласилась смириться с присутствием Лилит в своем доме. Лилит же, в свою очередь, кляла свое дурацкое любопытство и чертову незадачливость, ни разу не позволившую выйти сухой из воды.
А потом Наама перевела взгляд на Азазеля.
– Уходи, – шепнула она снова. – Поспеши, пока нас не заметили.
Тот повиновался: молча накинул капюшон на голову и, не сказав ни слова, пошел прочь. Лилит следила, как он удаляется, ни жива ни мертва. Меньше всего ей хотелось, чтобы грозный демон обернулся и заметил ее.
Из ступора ее вывело деликатное покашливании Наамы, как ни в чем ни бывало сделавшей Лилит знак следовать за ней. Поморщившись в предвкушении неприятного объяснения, юная суккуб неохотно поплелась за старшей демоницей.
Ветер стих. В полной тишине, нарушаемой лишь звуком их шагов, кусты раздвигались перед ними сами, давая дорогу. Лилит молчала, не вполне уверенная, что ей делать: извиняться или
обвинять? Тишину нарушила Наама.
– Что ж, должна признаться, что недооценила тебя, – сказала она, останавливаясь и вглядываясь в куст, усыпанный яркими ягодами, весьма напоминающими земную малину. Лилит такую ела много раз: в девятом круге Ада эта ягода отлично прижилась и давала по четыре урожая в год. – Глядя на тебя, кто бы мог подумать, что ты такая хитрюжка.
Лилит вспыхнула и уже открыла рот, чтобы возразить, но Наама сделала ей знак молчать.
– Что бы ты там ни думала про меня и Азазеля, неверно, – сказала она. – Ты понимаешь?
Под ее суровым взглядом Лилит захотелось уменьшиться в размерах.
– А что я должна думать? – тем не менее поинтересовалась она.
Наама пронзила ее долгим взглядом, а потом сорвала самую спелую ягоду и, улыбаясь, протянула Лилит.
– Ничего, – ответила она. – Абсолютно ничего.
Малина лопнула на языке, брызнув кровавым соком. И Лилит тотчас же обступила темнота.

4
Лилит снился сон, в котором она парила над садом, точно облако. Ее лето было невесомым, словно перышко из крыла ангела, а сверху струился удивительный свет, притягивающий ее к себе огромным магнитом. Но стоило Лилит попытаться взлететь выше, как сад вскинул ветки деревьев подобно щупальцам гигантского осьминога, и они обвились вокруг ее тела, таща назад.
«Вернись, Лилит, вернись», – шептали голоса снизу. Или это ветер шумел в ветвях? Но свет наверху тянул ее к себе, и суккуб разрывалась между желанием остаться внизу и, разорвав удерживающие ее путы, взмыть вверх, в бесконечную высоту.
Звуки вокруг менялись – словно сбивалась волна в радиоэфире. Сквозь помехи и шум она слышала странное пение и голоса, зовущие ее по имени.
– Лилит.
Она взглянула вниз. Под ней больше не было цветущего сада. Под ногами суккуб зияла огненная бездна. Языки пламени поднимались до самых ног, обжигая ее босые ступни.
– Лилит, проснись.
Все вокруг заколыхалось, словно плавясь от жара. Повинуясь неизвестно чьему приказу, Лилит резко вздохнула и открыла глаза.
Склонившаяся над ней темная фигура была до боли знакомой.
– Папа?!
– Нет, всего лишь я.
Он наклонился ниже, чтобы Лилит могла разглядеть его лицо, и она
узнала дьявола.
– Самаэль..., – с трудом разлепив губы, прошептала она. – То-то мне показалось, что я слышу пение ангелов.
Сатана рассмеялся.
– Что ж, чувство юмора не пострадало, – заметил он. – Это обнадеживает.
Его прохладная ладонь легла на ее разгоряченный лоб, и это было до того хорошо, что Лилит вскинула руку и положила поверх его, боясь потерять контакт.
– Что случилось? – спросила она.
– Наама нашла тебя в саду, без сознания. Похоже, ты наелась в саду ягод забвения. Зачем, Лилит? Что ты так хотела забыть?
– Я не...
Воспоминания ударили ее, словно порыв ветра. На секунду ей показалось, что она не может вздохнуть. Кажется, она даже почувствовала вкус малины на языке. Голова тут же пошла кругом, и Лилит жалобно застонала.
– Что такое?
– Пить…
Самаэль присел на постель и, осторожно приподняв голову Лилит, поднес к ее губам чашку с теплым, остро пахнущим раствором. На вкус жидкость оказалась кисловатой, и Лилит с удовольствием сделала несколько глотков. Вместе с питьем, казалось, в нее вливаются силы. Во всяком случае, комната перестала плыть перед глазами, а в голове прояснилось.
Снова откинувшись на подушках, Лилит посмотрела на дьявола.
– Я не знала, что это ягоды забвения, – сказала она. – Думала, просто малина.
Лилит еще подумала про себя, что ягоды забвения на нее почему-то не подействовали, но вслух этого, разумеется, не сказала. Самаэль вздохнул.
– Это же мой сад, Лилит. Откуда там малина? Демоны сеют только зло. Хотя, конечно, я не теряю надежды это изменить.
Дьявол помолчал, глядя на нее, потом лег рядом и, устроив ее голову на своем плече, снова положил ладонь на лоб. Возможно, Лилит еще просто не пришла в себя, но отодвигаться ей совершенно не хотелось. В голове стало легко, и глаза суккуб начали слипаться сами собой.
– Наама не очень-то хорошо о тебе заботилась, верно? – донеслось до нее словно издалека.
Лилит с трудом открыла глаза.
– Она отлично обо мне заботилась, – пробормотала она. – Я сдала два экзамена.
– Я рад, что ты не скучала.
Лилит повернулась, устраиваясь поудобней, и положила руку к нему на грудь. Под ее пальцами его сердце билось спокойно и размеренно, словно идеально работающие часы.
– Я скучала, – возразила она. – Я хотела тебе что-то показать…
Показалось ли ей, что его сердце вдруг забилось чаще? Трудно сказать. На этом реальность окончательно отступила, и Лилит погрузилась в глубокий сон безо всяких сновидений.