Та-даам!
Глава 13. Конец правления.
Битва была бесконечной. Птицеголовые, казалось, падали лишь для того, чтобы освободить место для нового отряда воинов. Странное дело: никто из крылатых демонов так и не поднялся в воздух: то ли боялись гнева старого властелина Ада, то ли не хотели мешать его претенденту вырвать свою победу.
Вокруг было...
Вокруг было красно от кровавого тумана, одежда Конора пропиталась чужой кровью, а земля под ногами хлюпала, словно после дождя, который, к слову, так и не разразился.
В перерывах между короткими, но яростными схватками Конор порой смотрел вверх, каждый раз убеждаясь, что битва над его головой все еще идет. Только теперь исход ее был не так очевиден. Азазель оказался выносливым и умелым бойцом – неудивительно, что именно он руководил войсками Ада. Мелкие царапины, покрывавшие его лицо и тело, казалось, лишь только еще больше разжигали в нем жажду крови, и как Самаэль ни бился, ранить противника всерьез ему так и не удавалось.
Тогда он поменял тактику: сложив крылья, спустился вниз, продолжая с земли отражать удары измученного, но все еще опасного Азазеля. Тени метались вокруг них, сверкая оружием.
Пятеро Великих Герцогов уже пали в бою – о двух позаботился Конор, троих убила армия теней, однако никого из них уже не было видно под грудой птичьих тел.
– Не устал? – обратился к нему Самаэль, в очередной раз отбросив своего противника.
Зомби отрицательно мотнул головой, мимоходом отметив, что Сатана уже не выглядит таким бравым воином, как вначале: лицо его было бледно, а по виску скользила капля пота.
– Вы ведь можете его убить, сэр, – осмелился он подсказать.
Но тот лишь вздохнул, следя за своим врагом, также спускающимся с высоты.
– Если он избранный – нет. Могу ранить, но он все равно возьмет верх. А как только я атакую, у меня будет всего один шанс. Только один. Я хочу использовать его вовремя.
И он снова поднял меч.
Азазель, помотав косматой головой и отдышавшись, посмотрел на своего противника налитыми кровью глазами. Но когда Самаэль сделал обманный маневр, пытаясь нанести удар сбоку, тот легко отразил его и, нехорошо ухмыльнувшись, ринулся в атаку.
Теперь казалось, что с каждой секундой его силы крепнут, а вот Самаэль, наоборот, слабеет. Сыпавшиеся на него удары он отражал все еще ловко, но с видимым усилием. Быстро оглядевшись, Конор обнаружил, что расстановка сил на поле тоже меняется: птицеголовые встали плотным полукругом и начали медленно, но неотвратимо наступать на теневых воинов.
До его ушей донесся негромкий удивленный вскрик дьявола, а потом хриплый, лающий смех воина-демона. Взглянув на место битвы, Конор увидил, как по шее Сатаны стекает капля крови. Царапина, похоже, была не слишком серьезна — кровь капала еле-еле — однако уже одно то, что кто-то сумел поранить его, явно вывело хозяина Ада из равновесия.
– Твое время выходит, Самаэль! – крикнул Азазель торжествующе. – Ты все еще хочешь умереть в бою?
Сделав выпад, он снова ранил Сатану – на этот раз скользящий удар пришелся в бок, где доспехи расходились, чтобы дать своему обладателю большее пространство для маневра.
– Это тебе за Наами, – с удовольствием заключил Азазель.
– Она никогда тебя не любила, – белые зубы Самаэля блеснули в хищной ухмылке. – А когда мы наконец избавились от тебя, то устроили праздник. Хочешь знать детали, а?
Клинки снова лязгнули, смыкаясь. Самаэль оттолкнул своего противника с видимым усилием. Со своего места Конор видел, как тяжело он дышит, а мокрые от пота волосы – липнут ко лбу.
Медленно, медленно Конор двинулся по периметру, обходя Азазеля сзади. Один шанс, сказал Самаэль. Что, если отвлечь его противника и... Оказавшись за спиной у Азазеля, он встретился взглядом с Сатаной. Возможно, ему привидилось, но между ударами, которыми его осыпал птицеголовый демон, он едва заметно кивнул.
– Азазель! – крикнул Конор. Собственный голос показался ему тусклым и слабым, словно далекое эхо. Однако воин отвлекся и слегка повернул голову в его сторону. Воспользовавшись моментом, Конор изо всех сил вонзил ему в спину меч. Клинок входил туго: зомби казалось, будто он пытается пронзить железобетонную балку, однако у него и не было намерения убить Азазеля. Это право принадлежало не ему.
Клинок Самаэля со свистом рассек воздух, и Конор понял, откуда у него самого ни с того ни с сего вдруг взялись навыки боя: в легком движении кисти дьявола он вдруг узнал свой собственный поворот. Значит, приписывать себе победы над герцогами было опрометчиво, успел Конор подумать перед тем, как меч Повелителя Ада снес птичью голову мятежного демона с плеч.
Над садом, обратившимся в поле битвы, повисла тишина: демоны-птицы, смолкнув, одновременно повернулись к своему обезглавленному предводителю. Воины тени тем временем одновременно подняли мечи и повторили движение Самаэля.
Сотни вражеских голов упали на землю с глухим стуком. Постояв еще пару мгновений, Азазель выронил меч и упал на колени, брызгая во все стороны темной кровью. Еще секунда – и его тело рухнуло неподвижной каменной глыбой. За демоном, все как один, пали и его воины.
На руку Конора упала тяжелая холодная капля. Где-то наверху, на немыслимой для Преисподней высоте, пошел дождь.
2
Подняв голову, Конор подставил лицо ледяным каплям. Шум дождя успокаивал, смывая следы крови с его лица. Струящиеся с высоты серебристые нити словно омывали Конора светом, наполняли силами, которые почти оставили его в бою.
Словно испугавшись дождя, туманные воины вдруг исчезли – растворились, словно их и не было. Победа была полной: в живых, кроме Самаэля, остался только Конор. Если, конечно, его можно было назвать живым.
Он раскинул руки, и только тут обнаружил, что все еще сжимает меч. Оружие упало в траву в глухим звуком, и Конор рассмеялся: казалось, он только что услышал сигнал к концу боя. А потом до его ушей донесся стон.
Обернувшись, Конор увидел, как белый, точно мел, дьявол сползает по стволу дерева вниз, и едва успел приблизиться, чтобы подхватить его. Самаэль прижал ладонь к боку, а потом взглянул на кровь, текущую из раны.
– Нужно перевязать, – сказал Конор, стараясь не слишком удивляться слабости Властелина Ада. – Нужно перевязать. Я сейчас…
Но тот перехватил его руку.
– Ерунда, – глухо сказал дьявол. – Царапина. Посмотри лучше, какое чудо… – он кивнул на капли, падающие с листьев удивительным образом уцелевшей яблони. – За шестьдесят шесть лет здесь ни разу не было дождя.
И Самаэль прислонился затылком к шершавому стволу, глядя на льющуюся воду. Конор последовал его примеру, но беспокойство не покидало его.
– Вы ведь не можете умереть? – спросил он. – Просто уточняю.
Дьявол покачал головой и закрыл глаза.
– Я никогда не хотел этого, – неожиданно пробормотал он. – Никогда.
Конор непонимающе моргнул.
– Победы? – уточнил он. – Я не...
Но Самаэль, похоже, его не слышал. Он словно оправдывался перед невидимым, но внимательным слушателем.
– Все, к чему я стремился... – шептал он. – Все, чего я хотел... Равновесие...
Его слова стали почти неразличимы, и Конор подумал, что рана на боку дьявола, должно быть, глубже, чем казалась вначале.
Если бы перед ним был кто-то еще, он бы потрогал ему лоб, проверяя, нет ли жара. Но позволять себе такую фамильярность в обращении с Сатаной, пускай и бывшим, он не решился.
Вместо этого он позвал его, впервые произнеся его имя:
– Самаэль...
Ресницы дьявола дрогнули. Повернув к Конору белое, словно бумага, лицо, он посмотрел словно сквозь него. В его синих, словно подернутых корочкой льда, глазах мелькнуло что-то странное: будто бы он ждал чего-то, прислушивался к звукам, скрытым пеленой дождя.
– Возможно, мне понадобится перевязка, Конор, – вдруг сказал Сатана. – Посмотри в доме. Нужно просто что-то сухое…
Кивнув, Конор поднялся и быстро пошел ко входу, еще недавно доверху заваленному телами павших птицеголовых воинов, и только тут заметил, что под водой они постепенно растворяются, словно глыбы льда. В саду начало светлеть: дождь будто бы смывал черноту, окружающую Ад. Среди черно-красных луж проступила трава, а воздух становился все прозрачней.
Решив не отвлекаться, Конор вошел в дом в поисках хоть чего-нибудь, пригодного для перевязки, однако в комнате, как назло, не нашлось ничего подходящего: только садовый инструмент да разнообразный инвентарь, который не ожидаешь встретить в самом центре Ада. Конор уже хотел отправиться дальше, когда услышал знакомый голос.
– Самаэль!
Не веря своим ушам, Конор посмотрел в окно. Среди поломанного сада, под дождем, стояла Лилит.
3
Губы дьявола дрогнули. Он назвал ее имя едва слышно, но Лилит услышала его даже за шумом дождя. Легкая фигурка метнулась к дереву, упала на колени и замерла. Сквозь залитое дождем стекло Конор видел, как она обняла его. Так не обнимают ни отцов, ни братьев, ни друзей. Так обнимают лишь тех, кто дороже жизни. Она что-то беззвучно шептала, касаясь губами виска Самаэля, и гладила его лицо и волосы, касаясь быстро-быстро, словно пытаясь запомнить при помощи пальцев.
Словно завороженный, Конор вступил в дверной проем, глядя на Лилит в объятиях дьявола. Дождь стихал, и до зомби донеслись обрывки их разговора.
– Ты так ни разу мне и не приснилась, – сказал Самаэль, прижимая ладонь к ее щеке.
Лилит сердито тряхнула головой, прикусывая дрожащую от слез нижнюю губу.
– Идиот, – глухо сказала она. – Ну вот что ты натворил, а? У тебя кровь повсюду, ты знаешь?
Рассмеявшись, Самаэль захватил ее лицо в ладони.
– Отобрать у демонов бессмертие – самый дуракций из моих проектов. Ты была права.
– Как всегда.
Легкое покашливание заставило вздрогнуть всех троих.
Обернувшись, Конор увидел две высокие фигуры в дождевиках. Лица пришедших трудно было рассмотреть под капюшонами, однако Самаэль, похоже, узнал их без труда.
– Рафаэль, – сказал он, кивая им. – И Михаэль. Вы ведь за мной?
– Это очевидно, Самаэль, – сказал тот, что повыше ростом.
Второй перебил его:
– А Великие Герцоги? Они были здесь?
Самаэль хмыкнул, кивая на груду тел, больше напоминающую кучу подтаявшего снега.
– Были. Тут они и останутся.
В ответ ангел издал одобрительный смешок.
– Ты что же, на прощание обезглавил Ад?
Самаэль довольно улыбнулся, прижимая к себе голову Лилит.
– Ну, они сами напросились. Все-таки небесная школа не чета местной...
– Твое время вышло, Самаэль, – прервал их первый ангел.
Дьявол кивнул. Поцеловал Лилит в макушку, словно ребенка и мягко отстранил ее.
– Мне нужно идти, – тихо сказал он, глядя на нее.
Но она лишь прижалась еще крепче.
– Нет, – она умоляюще повернулась к ангелам. – Пожалуйста, прошу вас! Еще минуту, дайте нам еще минуту!
Переглянувшись, те кивнули.
– Одна минута.
Лилит снова обняла Самаэля за шею, уткнувшись носом ему в щеку и что-то горячо нашептывая, и Конор отвел глаза, не в силах видеть их вместе. Горечь наполняла его, словно желчь. Все, что он делал, было ради нее. Он спустился в Ад, лишь только угодить ей!
Впервые за все время Конор порадовался, что его сердце не бьется.
Ангелы снова пошевелились: похоже, время Сатаны на этот раз действительно вышло. Понял это и он сам: опираясь на плечо Лилит, поднялся, в последний раз оглядываясь вокруг.
Ангелы подошли ближе и встали по обе стороны от Самаэля. Он взглянул на Конора, кивнул ему, как ни в чем ни бывало, а потом наклонился к Лилит и поцеловал ее – жадно и неутолимо, как в первый раз. Или скорее в последний.
Еще несколько секунд, украденных у вечности, – и, с сожалением прервал поцелуй, дьявол взмыл ввысь в сопровождении своих охранников. Оставшись без опоры, Лилит, как подкошенная, рухнула в мокрую траву, и осталась лежать неподвижно.
Только сейчас Конор наконец очнулся от оцепенения и преодолел дистанцию, разделявшую их, и подошел к суккуб.
– Лилит, – он опустился на колени и тронул ее за плечо. Никакой реакции. – Лилит!
Повернув ее лицо, он вздрогнул от немигающего взгляда: казалась, Лилит смотрит куда-то внутрь себя, в недостижимую глубину, куда никому больше нет хода. Конор осторожно поднял ее на руки, и она просто повисла на нем сломанной куклой.
Когда-то давно, в детстве, его собаку переехала машина. Конор видел, как ее сбил огромный грузовик: подбросил в воздух, а потом с силой швырнул об асфальт. Подняв умирающую псину на руки, Конор тогда поразился, каким бескостным вдруг стало собачье тело: жизнь уходила из него с каждой каплей крови, а золотистые глаза застилала мутная пелена.
Сейчас, держа в руках Лилит, он ощущал то же самое. Казалось, все, чем он дорожил в ней, утекает сквозь его пальцы в мокрую землю адского сада, оставляя лишь пустую, мертвую оболочку. Содрогнувшись от вставшего перед глазами образа, Конор со страхом прижал ее покрепче и бросился в дом. Нужно было вырваться, успеть вернуться, пока Лилит еще жива. Нужно было опередить смерть.
И Конор прибавил шаг.
4
Он бежал, бежал и бежал. По темным коридорам, по бесконечному лабиринту комнат, каждый раз шестым чувством угадывая нужный поворот. Все вперед, вперед и вперед — сквозь гулкие залы и мрачные комнаты, радуясь, что от бега не перехватывает дыхание.
Самаэль слукавил: путь обратно был удобней, но никак не короче. Хотя, возможно, дьявол на этот раз был ни при чем: сам дом изменился, едва его покинул хозяин. Раньше даже стены его, казалось, излучали магию, что окружала Самаэля, точно доспехи. Теперь это был просто темный, пустой, необитаемый дом.
Когда за очередной темной дверью перед ним открылся шестиконечный бассейн, Конор был готов разрыдаться от счастья. Едва ступив на порог, он понял, почувствовал: волшебство, покинувшее жилище дьявола, приталилось здесь, словно испуганный кот, готовый защищаться.
Перехватив свою ношу поудобней, Конор ступил на край бассейна. Он не знал точно, что собирается делать, и решил действовать по наитию.
– Здравствуте, – сказал он, обращаясь к темной воде. – Вашего хозяина забрали. Теперь вы... не знаю, наверное, свободны?
Вода в бассейне всколыхнулась от шепота. Потом из воды протянулись бледные руки протянулись и указали на Лилит. Кивнув, Конор опустился на колени и положил ее на поверхность воды, нисколько не сомневаясь, что обитатели тайного пруда не навредят ей.
Тонкие пальцы коснулись Лилит: погладили по волосам, укачивая, словно ребенка. По щеке Лилит скатилась слеза. Моргнув, она всхлипнула и расплакалась, закрыв лицо ладонями, и молчаливые руки обняли ее, словно пытаясь помочь ей залечить душевную рану.
Конор смотрел, не отрываясь. Он давно уже был большим мальчиком, но сейчас больше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-то пожалел и его.
Когда лицо Лилит приняло осмысленное выражение, руки легонько подтолкнули ее к берегу. Конор подал ей руку, и Лилит крепко ухватилась за него, глядя опухшими от слез, но живыми глазами.
Прежде, чем уйти, она произнесла что-то, обращаясь к бассейну — скорее всего, высказала благодарность. Способность к языкам, в первые дни позволявшие Конору понимать всех и каждого, сейчас явно ослабела.
Впрочем, все это было неважно. Поддерживая Лилит за плечи, он бросил прощальный взгляд на пруд, отсчитал вторую дверь по левой стороне и взялся за ручку.
Дверь подалась без малейшего усилия. Распахнулась, она открыла перед Конором и Лилит вид на главное здание Школы Инкубов.
Не-не-не! Эта глава еще не последняя. Последнюю я еще не дописала. А может, их все же окажется две, хм...
Глава 13. Конец правления.
Битва была бесконечной. Птицеголовые, казалось, падали лишь для того, чтобы освободить место для нового отряда воинов. Странное дело: никто из крылатых демонов так и не поднялся в воздух: то ли боялись гнева старого властелина Ада, то ли не хотели мешать его претенденту вырвать свою победу.
Вокруг было...
Вокруг было красно от кровавого тумана, одежда Конора пропиталась чужой кровью, а земля под ногами хлюпала, словно после дождя, который, к слову, так и не разразился.
В перерывах между короткими, но яростными схватками Конор порой смотрел вверх, каждый раз убеждаясь, что битва над его головой все еще идет. Только теперь исход ее был не так очевиден. Азазель оказался выносливым и умелым бойцом – неудивительно, что именно он руководил войсками Ада. Мелкие царапины, покрывавшие его лицо и тело, казалось, лишь только еще больше разжигали в нем жажду крови, и как Самаэль ни бился, ранить противника всерьез ему так и не удавалось.
Тогда он поменял тактику: сложив крылья, спустился вниз, продолжая с земли отражать удары измученного, но все еще опасного Азазеля. Тени метались вокруг них, сверкая оружием.
Пятеро Великих Герцогов уже пали в бою – о двух позаботился Конор, троих убила армия теней, однако никого из них уже не было видно под грудой птичьих тел.
– Не устал? – обратился к нему Самаэль, в очередной раз отбросив своего противника.
Зомби отрицательно мотнул головой, мимоходом отметив, что Сатана уже не выглядит таким бравым воином, как вначале: лицо его было бледно, а по виску скользила капля пота.
– Вы ведь можете его убить, сэр, – осмелился он подсказать.
Но тот лишь вздохнул, следя за своим врагом, также спускающимся с высоты.
– Если он избранный – нет. Могу ранить, но он все равно возьмет верх. А как только я атакую, у меня будет всего один шанс. Только один. Я хочу использовать его вовремя.
И он снова поднял меч.
Азазель, помотав косматой головой и отдышавшись, посмотрел на своего противника налитыми кровью глазами. Но когда Самаэль сделал обманный маневр, пытаясь нанести удар сбоку, тот легко отразил его и, нехорошо ухмыльнувшись, ринулся в атаку.
Теперь казалось, что с каждой секундой его силы крепнут, а вот Самаэль, наоборот, слабеет. Сыпавшиеся на него удары он отражал все еще ловко, но с видимым усилием. Быстро оглядевшись, Конор обнаружил, что расстановка сил на поле тоже меняется: птицеголовые встали плотным полукругом и начали медленно, но неотвратимо наступать на теневых воинов.
До его ушей донесся негромкий удивленный вскрик дьявола, а потом хриплый, лающий смех воина-демона. Взглянув на место битвы, Конор увидил, как по шее Сатаны стекает капля крови. Царапина, похоже, была не слишком серьезна — кровь капала еле-еле — однако уже одно то, что кто-то сумел поранить его, явно вывело хозяина Ада из равновесия.
– Твое время выходит, Самаэль! – крикнул Азазель торжествующе. – Ты все еще хочешь умереть в бою?
Сделав выпад, он снова ранил Сатану – на этот раз скользящий удар пришелся в бок, где доспехи расходились, чтобы дать своему обладателю большее пространство для маневра.
– Это тебе за Наами, – с удовольствием заключил Азазель.
– Она никогда тебя не любила, – белые зубы Самаэля блеснули в хищной ухмылке. – А когда мы наконец избавились от тебя, то устроили праздник. Хочешь знать детали, а?
Клинки снова лязгнули, смыкаясь. Самаэль оттолкнул своего противника с видимым усилием. Со своего места Конор видел, как тяжело он дышит, а мокрые от пота волосы – липнут ко лбу.
Медленно, медленно Конор двинулся по периметру, обходя Азазеля сзади. Один шанс, сказал Самаэль. Что, если отвлечь его противника и... Оказавшись за спиной у Азазеля, он встретился взглядом с Сатаной. Возможно, ему привидилось, но между ударами, которыми его осыпал птицеголовый демон, он едва заметно кивнул.
– Азазель! – крикнул Конор. Собственный голос показался ему тусклым и слабым, словно далекое эхо. Однако воин отвлекся и слегка повернул голову в его сторону. Воспользовавшись моментом, Конор изо всех сил вонзил ему в спину меч. Клинок входил туго: зомби казалось, будто он пытается пронзить железобетонную балку, однако у него и не было намерения убить Азазеля. Это право принадлежало не ему.
Клинок Самаэля со свистом рассек воздух, и Конор понял, откуда у него самого ни с того ни с сего вдруг взялись навыки боя: в легком движении кисти дьявола он вдруг узнал свой собственный поворот. Значит, приписывать себе победы над герцогами было опрометчиво, успел Конор подумать перед тем, как меч Повелителя Ада снес птичью голову мятежного демона с плеч.
Над садом, обратившимся в поле битвы, повисла тишина: демоны-птицы, смолкнув, одновременно повернулись к своему обезглавленному предводителю. Воины тени тем временем одновременно подняли мечи и повторили движение Самаэля.
Сотни вражеских голов упали на землю с глухим стуком. Постояв еще пару мгновений, Азазель выронил меч и упал на колени, брызгая во все стороны темной кровью. Еще секунда – и его тело рухнуло неподвижной каменной глыбой. За демоном, все как один, пали и его воины.
На руку Конора упала тяжелая холодная капля. Где-то наверху, на немыслимой для Преисподней высоте, пошел дождь.
2
Подняв голову, Конор подставил лицо ледяным каплям. Шум дождя успокаивал, смывая следы крови с его лица. Струящиеся с высоты серебристые нити словно омывали Конора светом, наполняли силами, которые почти оставили его в бою.
Словно испугавшись дождя, туманные воины вдруг исчезли – растворились, словно их и не было. Победа была полной: в живых, кроме Самаэля, остался только Конор. Если, конечно, его можно было назвать живым.
Он раскинул руки, и только тут обнаружил, что все еще сжимает меч. Оружие упало в траву в глухим звуком, и Конор рассмеялся: казалось, он только что услышал сигнал к концу боя. А потом до его ушей донесся стон.
Обернувшись, Конор увидел, как белый, точно мел, дьявол сползает по стволу дерева вниз, и едва успел приблизиться, чтобы подхватить его. Самаэль прижал ладонь к боку, а потом взглянул на кровь, текущую из раны.
– Нужно перевязать, – сказал Конор, стараясь не слишком удивляться слабости Властелина Ада. – Нужно перевязать. Я сейчас…
Но тот перехватил его руку.
– Ерунда, – глухо сказал дьявол. – Царапина. Посмотри лучше, какое чудо… – он кивнул на капли, падающие с листьев удивительным образом уцелевшей яблони. – За шестьдесят шесть лет здесь ни разу не было дождя.
И Самаэль прислонился затылком к шершавому стволу, глядя на льющуюся воду. Конор последовал его примеру, но беспокойство не покидало его.
– Вы ведь не можете умереть? – спросил он. – Просто уточняю.
Дьявол покачал головой и закрыл глаза.
– Я никогда не хотел этого, – неожиданно пробормотал он. – Никогда.
Конор непонимающе моргнул.
– Победы? – уточнил он. – Я не...
Но Самаэль, похоже, его не слышал. Он словно оправдывался перед невидимым, но внимательным слушателем.
– Все, к чему я стремился... – шептал он. – Все, чего я хотел... Равновесие...
Его слова стали почти неразличимы, и Конор подумал, что рана на боку дьявола, должно быть, глубже, чем казалась вначале.
Если бы перед ним был кто-то еще, он бы потрогал ему лоб, проверяя, нет ли жара. Но позволять себе такую фамильярность в обращении с Сатаной, пускай и бывшим, он не решился.
Вместо этого он позвал его, впервые произнеся его имя:
– Самаэль...
Ресницы дьявола дрогнули. Повернув к Конору белое, словно бумага, лицо, он посмотрел словно сквозь него. В его синих, словно подернутых корочкой льда, глазах мелькнуло что-то странное: будто бы он ждал чего-то, прислушивался к звукам, скрытым пеленой дождя.
– Возможно, мне понадобится перевязка, Конор, – вдруг сказал Сатана. – Посмотри в доме. Нужно просто что-то сухое…
Кивнув, Конор поднялся и быстро пошел ко входу, еще недавно доверху заваленному телами павших птицеголовых воинов, и только тут заметил, что под водой они постепенно растворяются, словно глыбы льда. В саду начало светлеть: дождь будто бы смывал черноту, окружающую Ад. Среди черно-красных луж проступила трава, а воздух становился все прозрачней.
Решив не отвлекаться, Конор вошел в дом в поисках хоть чего-нибудь, пригодного для перевязки, однако в комнате, как назло, не нашлось ничего подходящего: только садовый инструмент да разнообразный инвентарь, который не ожидаешь встретить в самом центре Ада. Конор уже хотел отправиться дальше, когда услышал знакомый голос.
– Самаэль!
Не веря своим ушам, Конор посмотрел в окно. Среди поломанного сада, под дождем, стояла Лилит.
3
Губы дьявола дрогнули. Он назвал ее имя едва слышно, но Лилит услышала его даже за шумом дождя. Легкая фигурка метнулась к дереву, упала на колени и замерла. Сквозь залитое дождем стекло Конор видел, как она обняла его. Так не обнимают ни отцов, ни братьев, ни друзей. Так обнимают лишь тех, кто дороже жизни. Она что-то беззвучно шептала, касаясь губами виска Самаэля, и гладила его лицо и волосы, касаясь быстро-быстро, словно пытаясь запомнить при помощи пальцев.
Словно завороженный, Конор вступил в дверной проем, глядя на Лилит в объятиях дьявола. Дождь стихал, и до зомби донеслись обрывки их разговора.
– Ты так ни разу мне и не приснилась, – сказал Самаэль, прижимая ладонь к ее щеке.
Лилит сердито тряхнула головой, прикусывая дрожащую от слез нижнюю губу.
– Идиот, – глухо сказала она. – Ну вот что ты натворил, а? У тебя кровь повсюду, ты знаешь?
Рассмеявшись, Самаэль захватил ее лицо в ладони.
– Отобрать у демонов бессмертие – самый дуракций из моих проектов. Ты была права.
– Как всегда.
Легкое покашливание заставило вздрогнуть всех троих.
Обернувшись, Конор увидел две высокие фигуры в дождевиках. Лица пришедших трудно было рассмотреть под капюшонами, однако Самаэль, похоже, узнал их без труда.
– Рафаэль, – сказал он, кивая им. – И Михаэль. Вы ведь за мной?
– Это очевидно, Самаэль, – сказал тот, что повыше ростом.
Второй перебил его:
– А Великие Герцоги? Они были здесь?
Самаэль хмыкнул, кивая на груду тел, больше напоминающую кучу подтаявшего снега.
– Были. Тут они и останутся.
В ответ ангел издал одобрительный смешок.
– Ты что же, на прощание обезглавил Ад?
Самаэль довольно улыбнулся, прижимая к себе голову Лилит.
– Ну, они сами напросились. Все-таки небесная школа не чета местной...
– Твое время вышло, Самаэль, – прервал их первый ангел.
Дьявол кивнул. Поцеловал Лилит в макушку, словно ребенка и мягко отстранил ее.
– Мне нужно идти, – тихо сказал он, глядя на нее.
Но она лишь прижалась еще крепче.
– Нет, – она умоляюще повернулась к ангелам. – Пожалуйста, прошу вас! Еще минуту, дайте нам еще минуту!
Переглянувшись, те кивнули.
– Одна минута.
Лилит снова обняла Самаэля за шею, уткнувшись носом ему в щеку и что-то горячо нашептывая, и Конор отвел глаза, не в силах видеть их вместе. Горечь наполняла его, словно желчь. Все, что он делал, было ради нее. Он спустился в Ад, лишь только угодить ей!
Впервые за все время Конор порадовался, что его сердце не бьется.
Ангелы снова пошевелились: похоже, время Сатаны на этот раз действительно вышло. Понял это и он сам: опираясь на плечо Лилит, поднялся, в последний раз оглядываясь вокруг.
Ангелы подошли ближе и встали по обе стороны от Самаэля. Он взглянул на Конора, кивнул ему, как ни в чем ни бывало, а потом наклонился к Лилит и поцеловал ее – жадно и неутолимо, как в первый раз. Или скорее в последний.
Еще несколько секунд, украденных у вечности, – и, с сожалением прервал поцелуй, дьявол взмыл ввысь в сопровождении своих охранников. Оставшись без опоры, Лилит, как подкошенная, рухнула в мокрую траву, и осталась лежать неподвижно.
Только сейчас Конор наконец очнулся от оцепенения и преодолел дистанцию, разделявшую их, и подошел к суккуб.
– Лилит, – он опустился на колени и тронул ее за плечо. Никакой реакции. – Лилит!
Повернув ее лицо, он вздрогнул от немигающего взгляда: казалась, Лилит смотрит куда-то внутрь себя, в недостижимую глубину, куда никому больше нет хода. Конор осторожно поднял ее на руки, и она просто повисла на нем сломанной куклой.
Когда-то давно, в детстве, его собаку переехала машина. Конор видел, как ее сбил огромный грузовик: подбросил в воздух, а потом с силой швырнул об асфальт. Подняв умирающую псину на руки, Конор тогда поразился, каким бескостным вдруг стало собачье тело: жизнь уходила из него с каждой каплей крови, а золотистые глаза застилала мутная пелена.
Сейчас, держа в руках Лилит, он ощущал то же самое. Казалось, все, чем он дорожил в ней, утекает сквозь его пальцы в мокрую землю адского сада, оставляя лишь пустую, мертвую оболочку. Содрогнувшись от вставшего перед глазами образа, Конор со страхом прижал ее покрепче и бросился в дом. Нужно было вырваться, успеть вернуться, пока Лилит еще жива. Нужно было опередить смерть.
И Конор прибавил шаг.
4
Он бежал, бежал и бежал. По темным коридорам, по бесконечному лабиринту комнат, каждый раз шестым чувством угадывая нужный поворот. Все вперед, вперед и вперед — сквозь гулкие залы и мрачные комнаты, радуясь, что от бега не перехватывает дыхание.
Самаэль слукавил: путь обратно был удобней, но никак не короче. Хотя, возможно, дьявол на этот раз был ни при чем: сам дом изменился, едва его покинул хозяин. Раньше даже стены его, казалось, излучали магию, что окружала Самаэля, точно доспехи. Теперь это был просто темный, пустой, необитаемый дом.
Когда за очередной темной дверью перед ним открылся шестиконечный бассейн, Конор был готов разрыдаться от счастья. Едва ступив на порог, он понял, почувствовал: волшебство, покинувшее жилище дьявола, приталилось здесь, словно испуганный кот, готовый защищаться.
Перехватив свою ношу поудобней, Конор ступил на край бассейна. Он не знал точно, что собирается делать, и решил действовать по наитию.
– Здравствуте, – сказал он, обращаясь к темной воде. – Вашего хозяина забрали. Теперь вы... не знаю, наверное, свободны?
Вода в бассейне всколыхнулась от шепота. Потом из воды протянулись бледные руки протянулись и указали на Лилит. Кивнув, Конор опустился на колени и положил ее на поверхность воды, нисколько не сомневаясь, что обитатели тайного пруда не навредят ей.
Тонкие пальцы коснулись Лилит: погладили по волосам, укачивая, словно ребенка. По щеке Лилит скатилась слеза. Моргнув, она всхлипнула и расплакалась, закрыв лицо ладонями, и молчаливые руки обняли ее, словно пытаясь помочь ей залечить душевную рану.
Конор смотрел, не отрываясь. Он давно уже был большим мальчиком, но сейчас больше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-то пожалел и его.
Когда лицо Лилит приняло осмысленное выражение, руки легонько подтолкнули ее к берегу. Конор подал ей руку, и Лилит крепко ухватилась за него, глядя опухшими от слез, но живыми глазами.
Прежде, чем уйти, она произнесла что-то, обращаясь к бассейну — скорее всего, высказала благодарность. Способность к языкам, в первые дни позволявшие Конору понимать всех и каждого, сейчас явно ослабела.
Впрочем, все это было неважно. Поддерживая Лилит за плечи, он бросил прощальный взгляд на пруд, отсчитал вторую дверь по левой стороне и взялся за ручку.
Дверь подалась без малейшего усилия. Распахнулась, она открыла перед Конором и Лилит вид на главное здание Школы Инкубов.
Не-не-не! Эта глава еще не последняя. Последнюю я еще не дописала. А может, их все же окажется две, хм...
@темы: оридж
-
-
13.07.2010 в 09:54-
-
13.07.2010 в 10:00ну да ничего, нет будущего - это не значит, что нет прошлого
жалко Лилит - да. ну да они там оба хороши были, оба виноваты